[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=QWhU__2vQIo&feature=youtu.be[/youtube]

Со сцены звучит задорное: «Из-под обломков дилижанса достали мы беднягу Джо / Он нецензурно выражался, но засыпал под звук банджо». История про ковбоя Джо поется под русское «Над полем пушки грохотали».

В прошлую пятницу в Караганде прошел творческий вечер барда Виктора Баранова. Автор знаменитого «Ковбойского цикла» приехал в родную Караганду из Санкт-Петербурга отметить юбилей. 1 апреля Виктору Алексеевичу исполнилось 65 лет.

Песни за доллары

В узких бардовских кругах Виктор Баранов, основатель карагандинского клуба бардовской песни «Марианна», знаменит своими лирическими балладами. В широких музыкальных — как автор пародийного «Ковбойского цикла». Его песенки про беднягу Джо, Синюю Лошадь, Пэгги и Мэри появились в 1986 году. Следующие 10 лет все туристы и барды СНГ сочиняли смешные истории то на мотив русских песен, то на мелодии из настоящего американского кантри.

— Как появился «Ковбойский цикл»? О, это целая история. На всех бардовских фестивалях есть официальный конкурс, где соревнуются те, кто поет серьезные песни, и есть неофициальный, в нем встречаются те, кто хочет подурачиться. На Грушинском фестивале такой дурацкий конкурс называется «Чайхана». Его давным-давно придумали ребята из Тольятти. Тогда была популярна песня Юлия Кима: «Чайхана, чайхана, чайхана, ой, чайхана». А у тольяттинцев был такой заводной паренек Юра Маслов с внешностью типичного узбека. Вот они и взяли название «Чайхана». Юрке кто-то потом из Узбекистана привез халат и тюбетейку, он в них одевался и вел этот конкурс. А в 1986 году мы начали у нас в Каркаралинске делать бардовский фестиваль. Для смешного конкурса решили не обезьянничать и не брать «Чайхану», а придумать свое название. У нас же тут  степи, почти что Техас. Вот мы и решили устроить у себя «Ковбойский салун». На нем мог выступить любой. Тому, кто пел просто забавную песню, мы давали один доллар, а тому, кто ковбойскую, — десять.

— А какие могли быть доллары в 86 году? Неужели настоящие?

— Да что вы! Настоящие… Это ж игра. Доллары я сам рисовал. Вместо президента — Синяя Лошадь, одна из героинь наших песен. Доллар — зеленый, а лошадь — синяя. И вот, чтобы «обогатиться», люди стали активно сочинять песенки про ковбоев. Это продолжалось больше 10 лет. Естественно, кто на следующий фестиваль едет, тот звонит, спрашивает: «А салун будет?» И вот герои этих песен — они вышли из-под контроля, все про них знают, каждый придумывает им какие-то приключения. Приезжаем мы в Алматы, а нам тамошние барды: «А у нас тут про ваших песенки новые есть».

Тетя Пэгги в космосе

Герои «Ковбойского цикла» Синяя Лошадь, Джим Койот, Джо Кривый Наган («он называет себя шотландцем, но говорит по-украински»),  две подружки Пэгги и Мэри стали жить своей жизнью.

— Вот, например, у дяди Билла с тетей Пэгги роман. Всякие размолвки у них бывают, дошло даже до того, что дядя Билл принес ей коробку с динамитом вместо торта. Тетя Пэгги вылетела в космос, вернулась и приземлилась в трех километрах от Караганды.

— Вы про них книжку не думали написать?

— А книжка есть. Я ее сделал к своему 50-летию. Книжка, правда, не до конца оформлена. Там короткие рассказы про ковбоев и тексты песен. Сейчас я бы, конечно, по-другому это все сделал.

Когда песни про барановских ковбоев слышали американцы, у них было состояние «ай доунт андестенд»:

— В конце 80-х мы поехали на туристический слет в Каркаралинск. А в Казахстане как раз работала программа «Невада-Семипалатинск». Наши и американские ученые все лето работали вместе на сейсмостанции. Мы позвали американцев на нашу поляну. Закончились соревнования, в конце — песни под костер. Американцы зависли. Мы поем — они узнают мелодию, недоумевают, откуда мы ее знаем? Потом мы переводим им наш текст, у них совсем морды вытягиваются. У них-то песни серьезные, совсем про другое. Сперва американцы обиделись, потом поняли, что это шутка. Они вообще очень ревностно относятся ко всему своему. Был момент, тогда же, в Каркаралинске, у нас застряла машина, «Форд». Ее выталкивают. Рядом стоит американец. Ему говорят: «Форд» — это плохая машина: видишь, застряла». Он аж покраснел: «Форд» — это лучшая в мире машина!» И ушел.

Сейчас Виктор Алексеевич продолжает писать свои истории про ковбоев. А вот лирических песен у него стало меньше. А все почему?

— Чаще всего стихи появляются, когда жизнь плохая. А сейчас у меня жизнь хорошая.

— А чем она хорошая?

— Жив, здоров и счастлив.

Консервные рыцари

Счастье — это Санкт-Петербург, куда он переехал в 2000-м, новая жена и интересная работа. Виктор Баранов — театральный художник. При этом он никогда не учился рисовать.

— Я пришел в театр с улицы. Я же вообще-то строитель, закончил политех. Работал на стройке, потом в проектном институте. Потом так получилось, что попал в театр музкомедии, начал делать декорации и костюмы, и оказалось, что вот это я умею делать лучше всего. Вот так я и застрял в театре.

Сейчас Виктор Алексеевич работает в знаменитом петербургском Театре марионеток имени Евгения Деммени.

—  Деммени — это отец советского кукольного театра. Евгений Образцов, которого мы все знаем, — это его ученик, он у Деммени начинал работать. Театр очень древний, там в свое время заведующим литературной частью работал Самуил Яковлевич Маршак. Спектакль «Кошкин дом» он написал специально под этот театр, дело было еще до войны. У нас в архиве театра сохранились машинописные листочки со сценарием. Сейчас мы будем заново ставить «Кошкин дом». Куклы будут традиционные, ширмовые.

Виктор Алексеевич увлекательно рассказывает про свои самые необычные работы:

— Для Юрия Гальцева я недавно сделал куклу 2,5 метра в длину. Это акула, ее водят на трости, она открывает рот и болтает хвостом. Это для какого-то его спектакля. А для нашей постановки «Любовь к трем апельсинам» я сделал двух турнирных рыцарей из консервных банок. Они бьются на сцене и гремят как надо. Лошадь у меня из большой кофейной банки, туловища рыцарей — из 200-граммовой, как из-под тушенки, а головы — из маленьких 100-граммовых из-под пюре какого-то. Банки я специально выбирал, чтобы этикетка бумажная была. Потом бумажки оторвал, чтобы была чистая жесть.

Кукольный мастер смеется:

— Актеры к куклам относятся как к живым, настолько они с ними сживаются во время спектаклей.

— А вы?

— Я же не участвую в спектаклях. Я кукол делаю, отдаю, дальше у них своя жизнь.

— То есть вы практически Папа Карло?

— Ну, практически да… (смеется).

— А Буратино приходилось делать?

— Пока нет. Не приходилось мне выстругивать Буратино. Мы долго хотели ставить «Золотой ключик», долго это обсуждали, но пока решили делать «Кошкин дом». История про Буратино — это слишком громоздкий спектакль, там очень много героев задействовано. А сейчас у театра нет столько денег, нам такое не осилить.