Потому что ей некуда идти
Третья женская палата в отделении травмы переполнена. Четыре больничные койки у одной стены, четыре напротив. В центре комнаты, ближе к окну, стоит небольшая кушетка. На ней кое-как умещается худенькая женщина невысокого роста. По паспорту Альфия Баширова, в жизни — Алла Закировна. С открытым переломом бедра Аллу Закировну привезли в травматологию еще 26 декабря. Поле нескольких недель подошло время выписки. Но выписывать ее было некуда. Родственников у пациентки здесь нет, документы давно утеряны, а жилья она лишилась 19 лет назад.
В 90-х годах у Аллы Башировой была семья, работа, нормальная жизнь. Но в 94-м у нее умер муж, сын, женившись, переехал в Россию. Оставшись одна, Алла Закировна решила уехать к брату в Узбекистан. Продала квартиру в Сарани. Однако в Узбекистане Алла Закировна прожила недолго. Ее брат внезапно скончался. Часть привезенных с собой денег она потратила на подарки родственникам, часть отдала на похороны брата. А сама с оставшейся суммой вернулась назад в Сарань. На новое жилье денег уже не хватало. Долгое время она снимала квартиру. Работала штукатуром-маляром. Ближе к пятидесяти годам с хорошей работы ее сократили. Алла Закировна стала работать на частников. Бралась за ремонты квартир, занималась отделочными работами, побелкой, штукатуркой, поклейкой обоев. Случайных заработков едва хватало, чтобы прожить. На съемное жилье денег уже не было. Чаще всего она жила у заказчиков, если ей позволяли. Но находить подработку становилось все труднее. Особенно тяжело было зимой. Перебивалась от заказа к заказу, стала бродяжничать. От ночевок на улице здоровье резко ухудшилось.
Алла Закировна показывает руки, скрученные от болезни, с большими узелками на суставах. На обеих руках не хватает нескольких пальцев. В последние годы Алла Закировна жила в частном секторе в Сарани. Присматривала за пожилыми одинокими женщинами. Работала в огороде, ухаживала за скотиной, помогала по дому.
— Пять лет назад я жила у одной бабушки, — вспоминает Баширова. — Сейчас ее уже нет, она умерла. Родственники к ней приезжали редко. Я ухаживала за ней, помогала, в магазин ходила, печку топила. Как-то зимой я поехала в город, чтобы восстановить документы. Вернулась вечером, старушки не было, и дом был закрыт. А на улице тогда был сильный мороз. Я час постояла во дворе, когда уже совсем стала замерзать, попросилась к соседке. Оказалось, старушку забрала внучка. А на следующий день меня отвезли в больницу — отморозила руки. Несколько пальцев ампутировали.
С ноября 2011 по июнь 2012 Алла Закировна жила в частном детском приюте в Новодолинке.
— Меня туда устроила Ольга — волонтер из Алматы. Там были, конечно, детки, но директор приюта Вера Сергеева меня приняла. Я там помогала, как могла, гладила. У Веры Михайловны остались моя трудовая книжка и свидетельство о рождении. Я хотела их забрать, но говорят, что приют закрыли. Пробовала туда дозвониться, у меня не получилось.
О том, как сломала бедро, Алла Закировна рассказывает с неохотой, бегло и путанно.
«Мы свое дело сделали»
Из травматологии Аллу Баширову уже давно выписали. В отделении она не числится, и история болезни уже в архиве. Но она по-прежнему находится в клинической больнице имени Макажанова. После выписки ее пытались отвезти в реабилитационный центр, но там Аллу Баширову не приняли, сославшись на отсутствие мест.
— Эта пациентка находится у нас уже три месяца, — рассказывает заведующий отделением гнойной травмы Константин Васильев. — Она поступила к нам под Новый год с открытым переломом бедра. До того как попасть в больницу, Баширова пять дней пролежала со сломанной ногой на каких-то развалинах в Сарани. Ее нашел такой же, как она, бездомный. За то время, что Баширова там лежала, рана начала загнивать, начался сепсис. Мы прооперировали ее и наложили гипс. И вот с тех пор она находится у нас. Ехать ей некуда, не выкинешь же человека на улицу!
В больнице это не единичный случай. В соседней палате лежит мужчина без ног и без одной руки. А в соседнем ожоговом отделении после сорокоградусных морозов бездомных было больше двадцати. Для ожогового и гнойного отделений бомжи частые гости. После выписки им нужен уход в домашних условиях, но чаще всего им некуда идти.
— У каждого такого человека, есть своя «кормушка» — теплый сухой подвал, контейнерные баки, может, еще какие-то места, — говорит доктор. — Получив какие-то травмы, ожоги от огня, которым пытались согреться, переломы, обморожения, они долго не обращаются к врачам. Потому что знают, что, если уйдут, их место займут другие. В больницы попадают в критическом состоянии. Лишаются пальцев, рук, ног, становятся инвалидами. Получив лечение, еще долгое время остаются у нас. Кого-то нам удается определить в реабилитационный центр, кого-то пристраиваем в различные религиозные организации. А кто-то лежит у нас месяцами и занимает чьи-то места. По-хорошему мы как врачи выполнили свою работу. И не должны держать их здесь. Кормить за свой счет, заботиться. Но подобные ситуации повторяются из года в год. Вот вы напишете — этих двоих заберут. Но вместо этих придут другие. В Германии для бездомных животных работают огромные приюты, где их лечат и кормят. А у нас, видимо, даже бездомные люди не заслуживают подобного обращения.
Год до пенсии
О судьбе Башировой в реабилитационном центре знают, но пока ничем помочь не могут. Говорят, что мест нет. То же самое врачам травматологии сказали в больнице сестринского ухода при областном обществе Красного полумесяца. А в дом инвалидов не берут, пока Баширова не получит инвалидность, которую ей не дают из-за отсутствия документов. Сейчас Альфие Башировой 57 лет. До пенсии осталось всего ничего, тем более что рабочий стаж у нее есть. Но работать и обеспечивать себя сама она уже не может. Алла Баширова надеется, что добрые люди все же помогут ей восстановить документы и прожить один год не на улице.
Соблюдайте правила, принятые на нашем сайте.
Всего на сайте опубликовано 64082 материалов.
Посетители оставили 247099 комментариев.
В среднем по 4 комментариев на материал.
Государство уполномочило и ОБЯЗАЛО ЦСА восстанавливать документы таким людям. Почему добрые люди должны заниматься этим?
Зажрались в Карагандинском ЦСА. Обязанны принять! Отсутствие мест-откорячка. Просто нет пенсии и возиться никто не хочет. Нет выхлопа. Штатный паспортист ЦСА ОБЯЗАН! воостановить документы в установленные законом сроки. А директор ОБЯЗАН! похлопотать о переводе ее в Джезказганский дом престарелых или дом инвалидов после восстановления документов.
В Темиртау директор ЦСА сам доставляет таких в Джезказган. А в Караганде зажрались.
123
26 марта, 2013 в 10:58
Надеемся, что после публикации дело сдвинется для этих пациентов. И было бы очень здорово, чтобы что-то в этих неповоротливых государственных мозгах и душах тоже сдвиг произошел и проблема стала решаться глобально.
Ждем!
Ola
28 марта, 2013 в 12:35
Алла Захаровна не лежала на развалинах и не находил ее бездомный. Она была в том доме, где жила с одинокой старушкой. Лежала после перелома долго без оказания помощи, потому что вызвать скорую было просто не кому. бабуля практически недвижимая. Это не к автору. Просто, часто Алла Захаровна рассказывает разные вариации своей истории.
Блин, сердце щипает каждый раз как перечитываю. Сегодня с ней разговаривали. грустная. больно ей.Сейчас главное, ей жилье найти…
Ola
28 марта, 2013 в 16:47