— Ты, говорят, выпендриваешься! А я не выпендриваюсь, я одеваюсь как мне удобно, чтобы себя, любимого, любить, — у него есть все, чтобы называться настоящим ковбоем: шляпа, высокие сапоги и даже конь, причем не один, а 16 штук. Аманжол Хасенов, директор конно-спортивной школы из Астаны, самый яркий персонаж на этих скачках.
Медь и золото
Это очень сложно описать, не уходя в литературщину. Когда на тебя несется нечто рыже-золотое, сверкающее на солнце, с рельефными мышцами под тонкой кожей, с раздутыми ноздрями, с несущейся по ветру гривой… Кони пролетают круг за кругом. Влюбленный в скачки коллега Алан размахивает фотоаппаратом и то и дело тянет меня за рукав, по-детски восхищаясь: «Нет, ты посмотри: медь, чистая медь! А вот этот — золото! А у этого смотри-смотри, какие носочки на ногах!»
Скачки — это особый мир с кучей тонкостей. Вот кони ждут своего забега, хозяин любовно накрывает их попонами: «Породистые лошади — все равно, что дети, только ветром продует, они закашлялись». Вот мальчишка лет восьми грозно зыркает на фотографа: «Ну-ка не снимай тут! Сглазишь!».
Люди: сами жокеи, инструкторы, владельцы конных школ и хозяйств — у них какая-то другая версия «прошивки» реальности, чем у всех остальных.
«Или я, или лошади»
Ерганат Тергеубеков — из тех фанатов своего дела, что лошадей любят больше, чем «человеков». Когда жена сказала ему: «Или я, или лошади», Ерганат выбрал своих английских скакунов. Жена ушла, а потом начала пить. Это грустная история.
Ерганат живет под Павлодаром. Его родители держали большое хозяйство, сам он почти 20 лет разводит английских скакунов. Сейчас в его конюшне пять породистых экземпляров.
Ерганат показывает на невысокую изящную рыжую Гретту, он сам привез ее из Краснодара, с конного завода. Гретте почти четыре года, она успела добыть для своего хозяина четыре машины. Автомобили — это, как правило, главные призы на казахстанских скачках. Выигрыши в соревнованиях и продажа породистых жеребят — вот основные статьи доходов конников-частников. Одна такая английская породистая лошадь стоит от 15 до 80 тысяч долларов.
Чтобы прокормить себя и коней, заводчикам чаще всего приходиться заниматься чем-то другим. Например, держать фермы с обычными лошадьми, коровами и овцами или засеивать поля, а выручку вкладывать в покупку породистых беговых коней. Но Ерганат так не может: «Другими делами не получается заниматься. Должно быть одно дело у человека».
Пришел и остался
Иван Шатковский — представитель другой породы конников. Он — директор крупной частной конно-спортивной школы. Его астанинский клуб «Пегас» насчитывает 50 породистых коней.
— Я в 14 лет зашел зевакой в конюшню и остался. Когда первый раз увидел этих коней — так ахнул, так ахнул. Я тогда занимался велоспортом, мы проводили тренировку, дорога шла мимо конно-спортивного клуба. Я остановился посмотреть, велосипед бросил, потом не выдержал, зашел. На следующий день я уже насовсем ушел туда, к лошадям. Так и остался с ними, уже 23 года этим занимаюсь. Вот так обычно и бывает.
Иван держит под уздцы высокого орловского рысака. Его зовут Легионер. Ученица Ивана и наездница Легионера 15-летняя Катя затягивает подпруги: «Дядь Вань, посмотри, нормально?». Конь дергает пушистым хвостом, нервно косит глазами: в 20 метрах от него ведут под уздцы других лошадей. Легионер — животное с характером. Сначала он не хочет выходить из стойла, а в конце тренировки так расхаживается, что не хочет останавливаться. Катя уже привыкла, она в этом спорте пять лет. Как «дядь Ваня», пришла посмотреть на лошадей и осталась. Иван Шатковский лукаво смотрит на ржущего Легионера и на строгую Катю:
— Наверное, у нее это надолго, если не на всю жизнь…
— А у вас — на всю?
— Судя по всему, уже да.
Столичный ковбой
Самый яркий герой этих соревнований — Аманжол Хасенов. На фоне одетых в спортивные костюмы, а то и строгие брюки и рубашки тренеров, он смотрится героем кантри-фильма. Солнечные очки в пол-лица, замшевая шляпа с металлическими заклепками, расшитые узорами сапоги.
— Конник — он всегда находится в экстремальных условиях. Конник — он же не балерина какая-нибудь. Он всегда на улице: лошадь же работает на улице. Поэтому нам нужна одежда такая, чтобы мы могли защитить себя от непогоды. Я своим коллегам предлагаю так же одеваться, но они стесняются, закисают в себе.
Под начальством Аманжола Хасенова 16 лошадей и 270 учеников. Он — директор государственной детско-юношеской конно-спортивной школы в Астане.
— Я рос в совхозе, там начал заниматься в конном клубе. Помню свою первую победу. Лошадь была Булан. И был сельский праздник проводы зимы. Я учился тогда в пятом классе, это был мой первый серьезный заезд. Летим, вдруг конь, идущий передо мной, падает, заваливается набок, сбрасывает ездока. И мой красавец, Булан, его успевает перепрыгнуть. Он вовремя сориентировался и спас меня. Счастливчик! Мы с ним еще умудрились этот заезд выиграть.
Аманжол Хасенов считает, сегодня конный спорт в Казахстане держится только на энтузиазме. У народа был интерес к лошадям, лет пять назад был пик внимания к скачкам, а сейчас наблюдается спад. Тяжелее всего приходится конникам-частникам. Госслужащим — гораздо легче.
— Все привыкли, что лошади нужно сено и овес. Нет! Спортивной лошади нужен еще мед, морковка, семечки, хорошие мюсли — их мы заказываем из Польши, ребята, которые гоняют машины, нам привозят, потому что в Казахстане такого не производят. Государство выделяет 75 тысяч тенге в месяц на содержание каждого коня. В прошлом году было тяжело: цена овса взлетела с пяти тенге за килограмм до 35. В этом году вроде должно быть полегче: вроде, хороший урожай прогнозируют.
Ученики казахстанского ковбоя ездят на соревнования по стране, кроме того — в Киргизию, Россию и Узбекистан. На более дальние поездки денег нет.
— Казахстан в свое время был кузницей мировых лошадей. У нас был знаменитый конь Абсент, который с прославленным Филатовым завоевал первую золотую медаль СССР по конному спорту на Олимпиаде. Абсент был с нашего Луговского завода в Шымкентской области. А в Атбасарском районе был завод, на котором выводили рысистые породы, эти лошади и в Финляндии выступали, и во Франции. Сейчас у нас один конный завод в Казахстане, на всю страну. У нас нет даже ни одного действующего ипподрома, я имею в виду, с трибунами, со всей инфраструктурой. Даже в соседней России они есть практически в каждом крупном городе. Почему в Омске работает ипподром, а в Астане — нет?
— Почему?
— Я сам себе задаю этот вопрос и не могу понять.
Справка
Соблюдайте правила, принятые на нашем сайте.
Всего на сайте опубликовано 63824 материалов.
Посетители оставили 247081 комментариев.
В среднем по 4 комментариев на материал.
хороший репортаж.
посмотрел
08 августа, 2013 в 14:55