Терриконовое детство
Караганда, которой больше нет
Центральное место в воспоминаниях о Старом городе занимают терриконы. Они давали людям топливо. Составляли непременную часть пейзажа. Дымились днем, светились по ночам. Собственно, вокруг искусственных чадящих «горок» и строились шахтерские лачуги. Однако во время экспедиции nv.kz мы увидели лишь два оранжевых отвала. Искусственные, некогда серебристые сопочки – технологический продукт угледобычи, считавшиеся символом шахтерского края, сегодня уже стали прошлым.
Изначально шахты строили на окраине возникающей в тридцатые годы Караганды. Но очень скоро в результате большой выемки угля возникла опасность, что саманные поселки (Шанхай, Копай) провалятся под землю. Людей стали в массовом порядке переселять. Старые дома сравняли с землей. Участники нашей поездки старожилы Виктор Майский и Павел Шумкин едва нашли намеки на бараки, в которых когда-то проходило их шахтерское детство.
А вот террикоников, к которым они еще дошколятами бегали собирать уголь, не было.— Надо же было родителям помогать, — рассказывает Павел Шумкин. — И вот берешь дырявое ведро, в котором воду уже нельзя было носить, и вместе с остальными забираешься на ближайший терриконик, куда выбрасывало породу с прослойками угля.
— Это было безопасно?
— Конечно нет! Постоянно кто-то травмировался и даже погибал. Вагонетки, выбрасывающие на гору породу, работали круглосуточно на автомате. Вверх их увлекала движущаяся лебедка, на которой мы, само собой, катались, как на тарзанке. Ты ухватываешься и едешь. А когда расстояние до земли увеличивается – сигаешь вниз. Того, кто зазевался, затягивало высоко. Кроме того, канат неожиданно выстреливал от натяжения и удержатся было невозможно. Многие головы ломали.
— Разве терриконики не охранялись?
— Какая охрана! Такое было время… Хотя взрослые нас постоянно гоняли…
— Это ведь все на виду происходило, — добавляет Виктор Майский. — Женщина-машинистка, управлявшая лебедкой, ругала нас. Но разве она могла за всеми уследить? Когда вагонетка, добравшись до пика, самоопрокидывалась, все содержимое неслось вниз по склонам. И в этом тоже была большая опасность. Не дай Бог — зазевался, скатывающиеся с большой скоростью камни могли тебя прибить. Ты же смотришь не на вершину, а под ноги — ищешь уголь. Не успел отскочить в сторону – не миновать беды. А уголь собирали тогда многие. И не только для себя, но и на продажу.
К счастью, карагандинские терриконики были не такими ужасными, как, например, на Донбассе. Там терриконики не светились, а горели синим пламенем. И размерами в несколько раз превосходили те, что были у нас. А в 1966 году на шахте имени Димитрова, недалеко от Красноармейска, произошла техногенная катастрофа. Из-за дождей случился оползень – часть террикона съехала вниз. А потом последовал взрыв. Был уничтожен жилой поселок, погибло более 60 человек, люди сгорели заживо.
После этого случая терриконами занялись всерьёз. По всему СССР принялись сносить эти искусственные горы, превращая их в плоские возвышенности. Это называлось рекультивацией.
— Даже наши карагандинские терриконы внутри до сих пор горят, — рассказал nv.kz главный инженер РГП «КарагандаЛиквидШахт» Евгений Иванкин. — Это только кажется, что процесс окисления уже закончился. А когда мы начинаем их разбирать, убеждаемся, что горят, хотя прошло уже более сорока лет, а иногда 60 или даже 70. Просто доступа кислорода было очень мало. А когда мы начинаем рекультивацию, мы открываем доступ кислороду. И оставшийся там уголь продолжает гореть. Чтобы это прекратить, мы понижаем уровень отвалов, выравниваем борта. И оставляем в таком состоянии. Конечно, медленное тление внутри продолжается. И еще не известно, на сколько десятков лет это растянется. Но уже такого большого вреда, как раньше, не наносится.
— То есть карагандинские терриконики вредят экологии даже несмотря на то, что не видно ни огня, ни дыма?— Конечно. Подойдя к любому терриконику, вы почувствуете запах угарного газа. Конечно, после рекультивации его почти уже нет. А до того, как мы закончим свою работу, этот запах есть, и даже дымок поднимается кое-где.
— Но почему в Караганде не было техногенных катастроф, как на Украине?
— Потому что у нас вовремя – к семидесятым годам — остановили их отсыпку. У нас высота террикоников не превышала 25-26 метров объемом в 500 кубических метров. На Украине же отвалы были по несколько миллионов кубических метров. То есть по сравнению с гигантскими террикониками Донбасса наши отвалы – небольшие пригорки. Но мы все равно ведем постоянное наблюдение уже 20 лет. Осталось их тут немного – лишь в трех местах. Два из них в полуразобранном состоянии. Мы будем рекультивировать их в следующем году. А на тот, что по дороге из Пришахтинска в Майкудук, планов пока никаких нет. Люди на него лезут. Пытаются разбирать, это же строительный материал. Но мы не даем, гоняем всех оттуда.
— Зачем гоняете? Пусть разбирают – за вас вашу работу делают.
— А если кого-то засыплет? Это очень опасно. Мы прежде чем подступиться к терриконику, делаем проект на разборку. Если невозможно на него заехать, строим специальный пандус. То есть тут требуется комплекс специальных мероприятий. У терриконика очень крутой откос. Когда вы убираете породу, крутизна увеличиваете. Отваливаются куски породы по два-три, а то и по 10 кубических метров. Такой спекшийся кусок породы может сползти в любое время. В Караганде был единичный случай — засыпало экскаватор в начале семидесятых годов. Тогда никто не пострадал.
— Почему не появляются новые терриконики?
— Сейчас шахты работают с так называемыми плоскими отвалами — высотой не более 12 метров. Это регламентируют специальные правила безопасности, введенные когда-то по всему Союзу. До начала семидесятых годов шахты прекратили подавать породу в конические отвалы.
Постепенно выгоревшую породу с карагандинских террикоников разобрали на подсыпку дорог, на выравнивание местности. Сегодня горельник разбрасывают по поверхности, отчего пейзажи старого города кажутся путешественникам какими-то неземными. Иногда возникает ощущение, что находишься на иной планете, выжженной адским пламенем.
Если Вы стали очевидцем или участником интересного события и хотите поделиться этим, то отправляйте информацию на электронную почту или WhatsApp:
Почта
Телефон (WhatsApp)Комментариев на новость Терриконовое детство: 7
Добавить комментарий
сообщите нам об этом, чтобы мы могли исправить.
Если у вас возникли дополнительные вопросы по теме статьи, напишите нам на kontent@nv.kz.
Комментируя, высказывайтесь корректно и по возможности аргументировано.
Соблюдайте правила, принятые на нашем сайте.
Радиация?
Дмитрий
31 июля, 2017 в 19:29
конечно и радиация
которой прилично есть под землей и сейчас
поэтому не надо делать гаражи и бани из золы
но делали
***
01 августа, 2017 в 09:40
Вспомнилась «Баллада о детстве» Высоцкого — «И как малая фронту подмога мой песок и дырявый кувшин»..
Карагандинец
31 июля, 2017 в 21:39
Молодого коногона
Тащут с битой головой…
Терриконы,терриконы
А я маленький такой))
.
31 июля, 2017 в 23:51
Минутка самообразования: «Моноокси́д углеро́да (уга́рный газ, о́кись углеро́да, оксид углерода(II)) — бесцветный чрезвычайно токсичный газ без вкуса и запаха.»
Илья
01 августа, 2017 в 08:52
«вокруг искусственных чалящих «горок»» — не совсем понял слово «чалящих», сидевших, в смысле?
Шемодан
01 августа, 2017 в 09:08
чадящих ))) ошиблись просто )))
Ванга
02 августа, 2017 в 15:46