Солдат

ОТМАЗКА
— Вы знаете способ, как наверняка «отмазаться» от армии, Абай Капенович?
— Он не один, их несколько. Самый распространенный – когда делают фиктивные справки о болезнях. Менее изощренные призывники просто не приходят в военкомат, уезжают из дома. Ну и наверное – связи с должностными лицами, от которых зависит призовут конкретного человека или нет.
— Какие конкретно связи вы имеете ввиду?
— Ну я конкретных случаев не знаю, просто об этом все говорят и думают. По долгу службы мы должны такие факты пресекать. Я просто житейские варианты прогнозирую. Может, знакомые знакомых, родственники. Все мы люди, у кого-то возможно, родственники служат в войсках.
— К вам лично кто-нибудь обращался?
— Обращаются знакомые, разные люди, сестра родная, к примеру. За советом. Дескать, идет призыв, хотелось, чтобы сын служил недалеко от дома, возможно, в военной прокуратуре. Обычно я привожу пример из собственной жизни. Окончив школу, я выучился на токаря. Потом меня призвали в армию – в группу советских войск в Германии. Это было далеко. Никто туда не приезжал, не звонил, можно было только переписываться с родственниками. Сейчас если парень из Караганды попадет в Западный Казахстан или в Южный, то ничего страшного в этом нет. Но в последнее время значительно сократилось количество таких обращений. Сейчас наоборот родители заинтересованы в том, чтобы их дети отслужили в армии.
— Кто конкретно обращался к вам?
— Ну я сейчас уже не помню. На это особо внимание не нужно обращать. Я к тому, что такие факты есть.
— Это были карагандинские чиновники?
— Нет.
— А деньги предлагают?
— Мне лично, нет. Я подчеркиваю, что с моими должностными обязанностями призыв не связан, я эти вопросы не решаю.
— В мае Военным судом Карагандинского гарнизона были осуждены два сотрудника Департамента по делам обороны. Эти люди вымогали деньги за выдачу военного билета. То, что произошло – это недоработка военной прокуратуры по профилактике коррупционных и других преступлений?
— Это ваше субъективное мнение. Я бы не сказал, что это наша недоработка. Хотя если копнуть глубже, смотреть в целом, в какой-то степени, да. Но! Работа проводится. Вопрос в том, как она воспринимается конкретными руководителями, сотрудниками? Какие выводы они делают? Это вина тех, кто оказался на скамье подсудимых. Как говорится, в семье не без урода.

БОРЕЦ
— Как проходит осенний призыв, Абай Капенович?
— Сейчас тяжело набрать необходимое количество людей для отправки в войска. Потому что большинство призывников выбраковывается по состоянию здоровья. К сожалению, есть факты, когда молодой человек не годен к строевой службе, но попал в армию. Начинаем выяснять, как – оказывается, что скрывал болезни. Это отрадно с одной стороны, что есть люди, которые из высоких побуждений, из чувств патриотизма пытаются попасть в ряды вооруженных сил.
— Военная прокуратура ищет конкретных людей, «благодаря» которым больные призывники попали в строй?
— Конечно. В каждом конкретном случае мы проводим проверки. Если это произошло по вине конкретных должностных лиц или врачей, то ставится вопрос о наличии умысла у этих людей. Прежде всего, мы стараемся взыскать с них те средства, которые государство потратило на негодного к службе солдата.
— Сколько денег уже взыскали и с кого?
— Прошу прощения, но сейчас этих данных у меня нет. В этом году таких фактов не было, а в прошлом году несколько исков в суд было. Это я ответственно заявляю.
— На днях из воинской части 6505 сбежал солдат срочной службы. Бегут из армии тоже из «патриотических чувств», Абай Капенович?
— К сожалению, такие факты есть. Я их оспаривать не собираюсь. Но в каждом конкретном случае нужно смотреть на причины. По поводу последнего случая пока ничего сказать не могу, поскольку солдат еще не найден. Мы не знаем, где он прячется, что его побудило покинуть часть. Сейчас существуют версии, которые отрабатываются. Первое что приходит на ум – неуставные отношения. Возможно, он соскучился по близким людям, девушке. Причины выясняются. Я знаю, что командование части и военная полиция уже встречались с родственниками солдата. Он был призван полгода назад, не очень хорошо характеризуется в части и дома. Сейчас главное, чтобы он не наделал еще больших глупостей. И вернулся в часть здоровым. А с виновными разберемся. Если это были неуставные отношения или дедовщина, как вам угодно, то я заявляю, что с этим злом я боролся, борюсь и буду бороться. Сейчас правонарушений в частях стало меньше. И все, что происходит в армии известно обществу.
— Может, дедовщины стало меньше потому, что такие факты скрывают командиры частей? Ведь им не выгодно, чтобы о рукоприкладстве узнали в прокуратуре.
— Не исключено. Но и конкретно сказать тоже не могу. Но хочу сказать, что работа командиров частей — кропотливая работа. Если бы не они, то настал бы хаос. Воинский коллектив очень сложный. Военнослужащие приехали из разных регионов, они молоды, у них разное воспитание. Я подчеркиваю, что положительное состояние законности и правопорядка, которые сейчас есть в армии – это заслуга командиров частей, занимающихся воспитательной работой личного состава. Это не заслуга прокуратуры, военно-следственного управления.
— В конце прошлого года в одной из воинских частей на вышке застрелился солдат. Позже подтвердилось то, что его избивали сослуживцы. В этом вы видите «заслугу» командира?
— Я понимаю вашу иронию. Это один из тех случаев, когда не доработали. Даже не так. Вообще не работали. Там из рук вон плохо проводилась воспитательная работа. И случилась беда. Более того, проверив часть, мы обнаружили еще несколько фактов избиения военнослужащих. Поверьте мне, мы сильно переживаем. И делаем все, чтобы таких фактов не было.
— Как был наказан командир части?
— Его наказали дисциплинарным взысканием.
— Весьма гуманно. Я, например, считаю, что таких командиров надо гнать из армии, потому что их «заслуги» создают негативное мнение о войсках.
— Я согласен, ужесточить спрос нужно. Тех, кто не соответствует надо увольнять. Однако если головы будут лететь направо и налево, то так мы далеко не уйдем. Надо разбираться с каждым конкретным случаем. Иногда изучаешь проступок, думаешь этого человека надо гнать из армии, однако командир пишет, мол, факты изложенные вами подтвердились, в прошлом году капитан такой был наказан в дисциплинарном порядке, считаю, что можно ограничиться ранее наложенным взысканием. Неадекватное наказание. Есть такие случаи. И мы вмешиваемся.
— По-вашему наказание, которое понес командир части, в которой застрелился солдат-срочник, адекватное?
— В его действиях не усматривается уголовное преступление. Наказание понесли те, кто довел солдата до самоубийства. Командир ответил в дисциплинарном порядке за свое бездействие. Как бы мы к этому не относились, это закон.

«ЖЕНА ПРОТИВ»
— Когда вы служили в армии, то сталкивались с дедовщиной?
— Да. Я этого не скрывал и не скрываю. Несмотря на то, что служил в Германии, военнослужащие старшего призыва избивали солдат, всячески ущемляли их права. Порядки были ужасные. Был у нас в части даже один военнослужащий – наш земляк, которого осудили за неуставные отношения.
— Вы вступались за своего товарища, которого избивал ваш же земляк?
— Нет. И не знаю, чтобы это делал кто-то другой.
— Почему?
— Мы воспринимали это как должное. Нам говорили, что сейчас мы гоняем вас, а потом вы будете гонять других. Дескать, мы терпели и вы терпите.
— В прошлом году я писал статью, в которой отец погибшего в армии офицера утверждал, что его сына убили сослуживцы. Причем в моей практике таких случаев было два. Почему родители думают, что их сынов убивают в армии?
— Поставьте себя на их место. Если молодой человек был здоров, силен, то с его утратой смириться трудно. У меня у самого погиб брат в Алматы. Ему было 23 года. Труп обнаружили в одной из гостиниц. И я тоже подозреваю, что его убили. Хотя следствие так не думает. Мне сказали, что криминала нет.
— Вы бы хотели, чтобы ваш сын служил в армии?
— Да. Правда, сейчас ему 2,5 года. Жена против. Она боится, что ему будет тяжело, хочет, чтобы он был «тепличным». А я хочу, чтобы он стал настоящим мужчиной.
— Когда вашему сыну придет время служить, вы воспользуетесь своими связями, чтобы пристроить его поближе к дому?
— Не исключено, у меня знакомые есть. Но я надеюсь, что это не понадобится. Потому что буду готовить его к жизни, в том числе и к службе в армии.