— Вот этот и привязался ко мне! Говорит: «Я тебя в город Кизылдыхан увезу!» Приезжаем мы в этот город Кизылдыхан, а там — три землянки в степи.

Вера Алексеевна и Иван Иванович вместе 65 лет. Они познакомились в 1943 году, на войне. Он освобождал ее родной город от фашистов. Накануне 9 мая корреспондент Nv.kz отправилась в поселок Киевка, чтобы написать о том, как живут ветераны в селе. А получилось — про любовь и лошадей.

Место на карте

Просмотреть Киевка на карте большего размера

— Мы будем дарить ветеранам по скакуну! — гордо говорит трубка голосом Асхата Аймагамбетова. Зимой Асхат Аймагамбетов, бывший депутат городского маслихата, и Кудайберген Бексултанов, секретарь этого маслихата, уехали в Нуринский район. Бексултанов стал там акимом, а Аймагамбетов — его замом.

В этом году власти Карагандинской области выделили ветеранам ко Дню Победы по 50 000 тенге. Почти все районные акимы придумали какие-то дополнительные подарки. Например, в Нуринском районе ветеранам подарили по коню. Лошадей предоставили местные бизнесмены. Всего в Нуринском районе живут пятеро ветеранов. У двух из них рядом дети и внуки, свое хозяйство — они смогут ухаживать за подаренными лошадьми. Трое — одинокие, они отказались взять коней. Предприниматели подарили им по 200 000 тенге.

В прошлую субботу мы поехали в центр Нуринского района, в поселок Киевка, чтобы посмотреть на подаренных коней и узнать, как живут ветераны на селе.

 Первое знакомство

«Шикарно!» — сообщает наш водитель на подъездах к Киевке. Это относится то ли к новой серой ограде моста через речку-вонючку, то ли к крашеному серебрянкой трактору на постаменте, то ли к «Yesterday», звучащей из проигрывателя.

У въезда в поселок нас тормозят. К машине подходит полицейский, у него за спиной маячит солдат в зеленой каске. Солдат прижимает к животу автомат. Из СИЗО в Жезказгане накануне сбежали четверо «сидельцев». Стражи порядка вежливо проверяют, не везем ли мы в багажнике беглецов. Спрашиваем, где у них акимат. Говорят, поедете прямо — увидите стеклянное здание. Озадаченные (стеклянный сельский акимат?), едем на поиски местной власти.

Киевка зелена и одноэтажна. Из кустов по обочинам дороги то и дело выныривают местные жители с граблями — сегодня в поселке всеобщий субботник.

Акимат и правда отделан коричневым стеклом. Как будто в Караганде взяли какой-нибудь торговый дом, уменьшили и перенесли в Киевку. На газоне перед акиматом — люди с дачными инструментами, это чиновники на субботнике. Замакима Асхат Аймагамбетов передает нас женщине в бежевом вязаном кардигане, знакомит: «Жанна из отдела соцзанятости». Жанна Байгазина будет нашим гидом по поселку. У Жанны симпатичные веснушки на носу. Мы с ней идем по местному Арбату. Это центр поселковой жизни. Пешеходная аллея, выложенная брусчаткой, по бокам сосредоточены почти все административные здания.

Рядом с киевским ДК — памятник героям Великой Отечественной. На постаменте возятся рабочие. Мужики подняли металлическую звезду, прочищают газовые трубки. Вечный огонь в Киевке зажигают раз в году — 9 мая. Кто-то из чиновников, которые наблюдают за работами, показывает: за памятником есть специальная ниша, туда ставится газовый баллон. Одного баллона хватает, чтобы «вечный» огонь горел два-три часа.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=EEOn0k71bWk&feature=youtu.be[/youtube]

Мимо нас шествует черный конь. У него такой вид, что это он ведет хозяина погулять и никак иначе. Коня зовут Алашапан — «Пестрый чапан». Шапан перебирает бежевыми ногами и косит карим глазом. Его скоро поведут показывать ветерану Ивану Ивановичу Старчевому. Конь — подарок от местных бизнесменов. Правда, Иван Иванович уже сказал, что коня он не «потянет» — руки и ноги болят. Возьмет подарок деньгами. Но чиновники очень хотят, чтобы мы сняли героя войны рядом с конем: «Это же так символично! В нашей стране издавна героям дарили скакунов!». Я не спорю.

Про любовь

Мы с Жанной садимся в казенную «Волгу» и едем к ветерану Ивану Ивановичу Старчевому. Алашапан направляется туда же своим ходом.

Белый домик с зелеными ставнями тонет в белом и желтом: цветут вишня и дикая смородина. Домик — как иллюстрация к детской книжке. Сам Иван Иванович тоже будто из книги сказок. Маленький, крепенький, сухонький, седенький — старичок-боровичок. Из-за плеча ветерана выглядывает такая же сказочная старушка. Это Вера Алексеевна, его жена. Они 65 лет вместе.

Вера Алексеевна зовет в дом, начинает хлопотать вокруг мужа. Она ему и рубашку нагладила, и пиджак почистила. Просит надеть. Иван Иванович для вида отказывается, но потом все-таки идет переодеваться. Вера Алексеевна всплескивает руками: «Что ж я как бабка-то выгляжу!» Снимает клетчатый синий платок, меняет на другой — в цветочек. Возвращается Иван Иванович, вся грудь — в орденах. Смеется: два самых ценных ордена — Великой Отечественной войны II степени и «За освобождение Германии» потеряли дети, когда были маленькие. Они с ними играли. У Ивана Ивановича и Веры Алексеевны четверо детей, девять внуков и девять правнуков. Но рядом — никого. Две дочери в Германии, одна — в Крыму, сын — в Жезказгане, приезжает пару раз в год поохотиться.

Иван Иванович и Вера Алексеевна познакомились в 1943 году. Он освобождал от фашистов белорусский город Гомель, она работала там на кирпичном заводе. «Вот этот привязался ко мне! — кокетничает Вера Алексеевна. — Говорит, я тебя в город Кизылдыхан увезу!» После того, как Гомель отбили, сержант Иван Старчевой остался там служить. Он конвоировал пленных немцев, которые отстраивали разбомбленный город. После войны они с Верой Алексеевной поженились, в 1953 году уехали на его родину, в Казахстан.

— Приезжаем мы в этот Кизылдыхан, а там — степь и три землянки. Я говорю: «Ты куда меня привез?!Обдурил женщину — и все!», а он смеется: «Тоже мне, обдурил… Живешь же?» Я говорю: «Давай хоть куда-нибудь переедем, где цивилизация». Ну, мы и переехали по соседству, в Киевку. Ваня стал шофером работать, возил секретаря райкома. А я сперва детей рожала, потом устроилась в молочную кухню. Кефир готовила, всякие смеси детские.

Иван Иванович тем временем рассказывает историю своей семьи: его дед в самом начале 20 века переехал из Украины в казахские степи. На родине было мало земли, здесь — в избытке, да еще давали подъемные. Семья деда прижилась, переселенцы основали поселок Ивановку. Отец Ивана Ивановича родился уже там.

Ветеран говорит, что у них вся семья — везучие. Отец прошел всю войну, на него два раза приходила похоронка, но он «всех обхитрил, вернулся домой». Сам Иван Иванович за всю войну получил одно ранение — в бедро навылет. Самая большая травма была уже после войны — Ивана Ивановича сбила машина, он сломал обе ноги.

— Как вспомню, сколько я прошел этими ногами бедными, как они терпят до сих пор? — удивляется ветеран. Они с Верой Алексеевной еще в прошлом году сами копали и сажали огород. В этом уже не могут: ноги и руки болят так, что если не выпьешь обезболивающее, невозможно ходить. Но они, кажется, не унывают. Посмеиваются друг над другом. Иван Иванович «сдает» Веру Алексеевну: «Бабушка-то моя поздно встает! Я уже и картопли наварил, и капусточки. И чаю сделал. Встает, я ее накормлю». Вера Алексеевна краснеет: «Врешь ты все, старый! Когда это я в обед вставала?!» Они похожи, как брат с сестрой.

«Лошадушка наша»

В комнату входит Жанна: коня привезли. Супруги спешат на улицу. Алашапан спокойно стоит посреди двора. Иван Иванович гладит его по звездочке на лбу. В карем лошадином глазу отражаются ветеранские медали.

— Я же с лошадьми вырос! У отца большое хозяйство было. Я и лошадок, и коз, и верблюдов пас. Вера моя здесь впервые верблюда увидела. Я ее посадил, покатал.

Спрашиваю у Веры Алексеевны, как ей тогда понравился верблюд. «Мягкий!». Она ходит вокруг Шапана: «Лошадушка! Кто же тебя теперь возьмет? Мы, видишь, не можем… Ножки старые! Кому же ты достанешься…». Вера Алексеевна просит: «Дед, а дед! Может, на коня залезешь? Хоть вспомнишь, как это». Он отнекивается: «Если б лет десять назад, я бы поездил на таком. И себе бы его забрал…» Но потом неожиданно решается залезть. Хозяин коня и акиматовский водитель подсаживают ветерана. Вера Алексеевна помогает ему вставить ноги в стремена. Иван Иванович сияет. Посидев минут пять, слезает. Коня уводят. Иван Иванович, прихрамывая, идет в дом. Вера Алексеевна стоит у забора и смотрит, как за Алашапаном закрывается калитка.

Спрашиваю у Иван Ивановича, на что он потратит 200 тысяч, которые полагаются вместо коня.

— Велосипед хочу новый. У меня есть, но рама высокая, ногу уже не могу закинуть. Может, найду что под себя. А остальное на лекарство уйдет, мне да бабуле моей.

Вера Алексеевна собирается за покупками. Сажаем ее в «Волгу». Старушка смотрит на мелькающую зеленую траву за окном и тихо говорит: «Травушка какая хорошая! Лошадушка наша будет есть». Мы везем Веру Алексеевну в аптеку. Сегодня сюда обещали привезти обезболивающее. Они с мужем все время на таблетках: «Если с утра не выпью, потом совсем ходить не могу». Старушка покупает лекарство. Заходим в овощной магазин — мандарины и сок. Продавец — восточный, заросший щетиной парень, скидывает ей 200 тенге. Тетки в очереди слегка возмущаются: «Чой-то?» — «Так бабушка — ветеран!» — «А давай мы тоже ветераны?»

Вспомнив разговор с Иваном Ивановичем о «счастливчиках», спрашиваю у Веры Алексеевны: «А Вы счастливы?» — «А чего бы мне несчастливой быть? Дети все живы, мы живы».

Акиматовская «Волга» везет Веру Алексеевну домой.

Цифра дня

В Карагандинской области осталось 739 ветеранов (данные на 1 апреля 2012 года).

Елена Старостина, фото автора