Теперь в Караганде появилась своя «Зойкина квартира» — пьеса, которую 85 лет назад запретили по идеологическим соображениям, даже несмотря на то, что за нее заступался сам Сталин.  Знаменитую трагикомедию поставил в театре имени Станиславского режиссер из Белгорода Владимир Бородин. Он три месяца вместе со своей супругой-художницей просидел в интернете, задавшись целью досконально воссоздать эпоху НЭПа.

Воспроизвели даже точные копии пивных бутылок тех лет. Мебель делали по фотографиям столетней давности, костюмы (их в спектакле более полусотни) шили по старинным журналам.

Актеры щеголяют во фраках. Актрисы нравятся сами себе в туалетах прошлого века. Шляпки, перья, горжетки, манто — все идеально сидит. На сцене танцуют танго, чарльстон и твист, поют романсы и говорят по-французски. В спектакле задействован практически весь состав труппы: из 31 артиста играют 26. В театре говорят, и с этим нельзя не согласиться, что без мистики тут не обошлось: каждый актер идеально соответствует своему персонажу.

Михаил Булгаков оставил несколько вариантов пьесы, стремясь уйти от обвинений в искажении советской действительности. Владимир Бородин проработал все тексты. Как он поясняет, «шел за мыслью автора». Например, восстановил вырезанную советской цензурой частушку, исполняемую Мертвым телом: «Пароход плывет прямо к пристани, будем рыб кормить коммунистами». А вот от первоначального варианта финала отказался. В первой, не прошедшей цензуру редакции советская милиция опаздывает. И хозяева и клиенты борделя благополучно сбегают. Арестовывают случайного человека — настоящего хозяина жилплощади, который не имеет никакого отношения к безобразиям зойкиной квартиры и проживает не по прописке совершенно в другом месте.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=fu6ZVwBguwo&feature=youtu.be[/youtube]

Но такой комичный в некоторым смысле хэппи-энд не устроил режиссера. Он сделал именно трагикомедию. Во время его действа зритель не только смеется над нэповскими жуликами, но и сочувствует им. У Бородина нет отрицательных персонажей, потому что каждый страдает и каждого жалко. Его Зойка (Галина Турчина) не

Владимир Бородин

успевает спастись. Вместо Парижа ее ждет советская тюрьма. Постановщик, а вслед за ним и зритель симпатизируют хозяйке притона. Она занималась грязными делами не из низких побуждений, а оттого, что хотела добыть денег на лечение своего любовника — наркомана дворянского происхождения (этого страдальца играет Андрей Белавин — актер с аристократической внешностью, очень похожий на Сергея Безрукова). И в конце она ему обещает: «Я вас не брошу в тюрьме!» Сплошное самопожертвование.

В том же ключе подается и главный клиент дома свиданий — директор треста тугоплавких металлов, внезапно разбогатевший делец по фамилии Гусь-Ремонтный.  Образ НЭПмана абсолютно не шаржирован. Это вовсе не прохиндей и не быдло, а тонко чувствующий человек. Не облезлый старикашка, а подтянутый франт с благородными сединами (роль тоскующего интеллигента досталась режиссеру театра французской пьесы Александру Кашуро). Однажды в новенькой работнице зойкиного борделя Гусь узнает свою любовницу Аллу (Ольга Цветкова), которая, к слову сказать, терзается не меньше всех остальных. Богач готов бросить к ее ногам все — семью, деньги, положение. Но Алла больше не в силах принимать его покровительство и при этом лгать — она верит, что в далеком Париже ее ждет жених.

— Булгаков написал пьесу, в которой вывел несчастных людей, загнанных обстоятельствами в угол жизни, — говорит режиссер постановки. — Самое ценное, что у них есть — это родные и близкие. О них они радеют и заботятся. И пытаются выживать. И это созвучно с нашим временем. Разве сейчас мы не выживаем ? Не сводим концы с концами? Постоянно в интернете натыкаюсь на объявления: ребенку требуется кровь, помогите денежкой, хоть какой-то. Это что? Это сегодняшний день. Мы брошены на произвол судьбы. Я по СНГ езжу — и вижу: нигде нет благополучного края.

— Поставив Булгакова, вы обошлись без чертовщины.

— Чертовщины нет. Есть некоторая инфернальность. Например, никто не знает, кто откуда появится и куда исчезнет. Шкаф, в котором должна висеть одежда, вдруг превращается в эстраду или в комнату, где курят опиум. Ни одно зеркало не стоит на месте. Они все ездят по сцене и крутятся — и вокруг своей оси, и продольно, и вертикально. Нет быта. Все перемешано. Мы следуем за Булгаковым.  У него написано все. Откуда родилься этот огромный зеркальный шкаф? Открываешь Булгакова: «Комната Зойки. Перед огромным зеркальным шкафом Зойка напевает: «Есть бумажка, есть бумажка».  Только она поет не на мотив польки, как написано у драматурга, а на мотив куплетов Мефистофеля Гуно. А еще у нас есть божий глаз, всевидящее око. Сверху смотрит огромный двухметровый глаз и видит все и реагирует на это (круглое витражное окно то загорается, то тухнет по ходу пьесы, — авт.)