Шахтинцы обвиняют врача с 25-летним стажем в непрофессионализме

Подростку, сломавшему нос после школы, была необходима немедленная операция. Но вместо госпитализации специалист шахтинской поликлиники выписал мальчику капли и мазь. Только благодаря помощи другого врача родители все-таки добились операции. И, как оказалось, не зря. Промедление могло привезти к тяжелым последствиям: у ребенка могла произойти блокировка носового дыхания и ему ломали бы нос заново.

3 декабря 14-летний Артур Нургалиев вернулся из школы со сломанным носом. Подросток ничего не сказал родным, предпочитая разобраться со своими школьными проблемами самостоятельно. Но к вечеру лицо парнишки распухло так, что скрыть травму было уже невозможно. Около 10 часов вечера родители срочно повезли Артура в больницу.

— Мы поняли, что нужно срочно обращаться к врачам и поехали в нашу центральную больницу, в приемный покой. Нам сразу же

Елена Вальгер

сделали рентген снимок. После снимка нас осмотрел травматолог. Он сказал, что у нас перелом носа и что прямо с утра нам нужно обратиться к ЛОР-врачу за консультацией, — рассказывает мама Артура Елена Вальгер.

На следующий день в начале девятого утра семья уже была в шахтинской поликлинике. Первым делом они занесли рентгеновские снимки к специалисту, расшифровавшему их. Рентгенолог выдал заключение, что у Артура перелом носа в нескольких местах со смещением. С этими документами шахтинцы направились к отоларингологу Ирине Ан.

— Она осмотрела сына. Потом начала задавать мне вопросы: «Вы видите здесь смещение»? Я сказала ей, что, во-первых, не врач и к тому же у ребенка сильная опухоль, — вспоминает Елена. — Я ей указала на рентген снимки с расшифровкой. Там же было указано — «перелом со смещением». Она не увидела необходимости в госпитализации. Прописала нам мазь, капли и порекомендовала спать на спине.

Мальчику даже не выписали больничный. По словам Елены, врач сказала, что Артур может ходить в школу и что обращаться к ней нужно только, если что-то будет беспокоить. Семья уже собралась домой, но случайно наткнулась на травматолога, который осматривал Артура накануне вечером. Врач очень удивился, что подростка до сих пор не госпитализировали и выписал направление в областной медицинский центр. Елена Вальгер поняла, что что-то не так и травма ее сына гораздо серьезнее, чем говорит ей ЛОР.

— Он выписал нам направление в ОМЦ. И это потом мы уже поняли, что он дал нам хоть какую-то зацепку, чтобы мы не успокоились на этом. ОМЦ — это ведь взрослая больница, и нас там никто не принял бы. Это мы уже по ходу узнавали. Но мы бы все равно поехали в Караганду, — предполагает Елена Вальгер. — Также он сказал нам, что ЛОР должен обязательно дать нам какое-то направление.

Елена Вальгер опять пошла к отоларингологу. Она попросила медсестру показать документ от травматолога ЛОРу и разъяснить, что им делать дальше. Медсестра вышла из кабинета и сказала, что никакого направления они выдавать не должны. Только после обращения Елены к заведующему отделением отоларинголог наконец-то выписал Артуру направление в областную детскую клиническую больницу.

— Мой муж дозвонился до замотделения. В результате только в пять часов вечера я добилась того, что нам дали направление в Караганду. Муж расспрашивал, выяснял, куда нам лучше сначала поехать. Но ничего внятного мы так и не добились — говорит Елена.

Утром 5 декабря шахтинцы поехали в Караганду.

— В детской больнице нас осмотрели. И пока мы ездили за необходимыми вещами для сына, его в срочном порядке прооперировали. Мы даже и не знали. Оказалось, что сыну была нужна немедленная репозиция костей носа, времени было мало. Карагандинские врачи очень удивились, почему Артура не госпитализировали раньше. Выяснилось, что нас должны были привезти на «скорой» в первый же день! — говорит Елена Вальгер.

Карагандинские врачи объяснили Елене, что в подобных случаях пострадавшим необходима немедленная операция. И ее желательно сделать в течение суток, так как кости носа срастаются очень быстро. А при неправильном сращении Артуру ломали бы нос еще раз. А если травму запустить, то последствия могут быть более серьезными: блокировка носового дыхания и как следствие — дыхательная недостаточность. Кроме того, у подростка мог развиться синдром острых расстройств, неврит тройничного нерва, нагноение мягких тканей и другое. Это, не говоря о том, что внешность мальчика могла измениться.

— У сына были раздроблены кости, и часть из них впала. Ему их поднимали. Операцию делали без общего наркоза потому, что он аллергик. Представляете, практически наживую! Боль адская была! Врач сказал, что ребенок молодец, держался. В общем, перенес он очень много! — переживает Елена Вальгер.

Неделю Артур пролежал в детской клинической больнице и еще две недели лечился дома. После того как сын немного отошел от операции, Елена написала жалобу на шахтинского отоларинголога.

— У нас была личная беседа с заместителем директора. Такое вот отношение я не понимаю. Сидят и защищают ЛОР-врача. И при всем при этом говорят, что они не защищают. И им все приходится доказывать! Они утверждают, что время не было потеряно, что можно и через три недели оперировать! — возмущается мама Артура. — Потом они упирают на то, что я пришла с направлением в ОМЦ и якобы ввела этим врача в заблуждение. Но так я же пришла с этим направлением после!

Некоторое время спустя Елене Вальгер сообщили, что отоларинголог получил дисциплинарное взыскание «за недооценку степени тяжести травмы».

— Мне сказали, что ей замечание сделали. Даже не выговор! Получается —  делай, что хочешь, и получишь замечание! И какая может быть недооценка степени тяжести травмы, если у нее на руках был снимок с расшифровкой, где было все написано! — возмущается мама Артура.

В шахтинской поликлинике корреспондента «Нового Вестника» приняла заместитель директора Дамет Нурмаганбетова. Она признала, что отоларинголог Ирина Ан допустила медицинскую ошибку.

— Они сначала обратились в центральную больницу города Шахтинска. Это было вечером. А уже утром они пришли к нам. Центральная больница Шахтинска и поликлиника — это разные юридические организации. ЛОР осмотрела и видимых деформаций не увидела. Рентген тоже вызывал сомнения, хотя в описании значился «перелом со смещением». Перелом-то она увидела, а вот смещение не заметила, можно сказать. Доктор написала в объяснительной, что с утра сразу направление не дала, но вечером выдала.

— Родители говорят, что это произошло под напором и только после звонка.

— Никакого напора не было. Такие переломы не сразу же вправляются. Все зависит от степени отека. Там еще много причин — это надо протоколы посмотреть. Сразу можно не направлять.

— Так это считается врачебной ошибкой?

— Да, это была ошибка. В объяснительной ЛОР признала свою ошибку. Ее наказали, мы ей вынесли замечание. Дисциплинарное взыскание, как вы знаете, делится на три вида: замечание, выговор и строгий выговор. Решение принималось с учетом того, что она в тот же день дала направление, ребенок попал в больницу и прооперировался без осложнений. Помимо этого, она работает 25 лет, ни одного замечания, ни одной жалобы на нее не было. Поэтому директор решил выбрать эту меру. Она вносится в личное дело и в трудовую книжку.