Один из судей Международного трибунала побывал на прошлой неделе в Караганде. 25 лет Инго Риш вел самые разнообразные процессы в Германии, два года разбирал военные преступления в Косово, а теперь ездит по Центральной Азии с обучающими семинарами для своих коллег.
С весны прошлого года доктор Риш занимает должность консультанта по линии правительства при «Немецком Обществе по техническому сотрудничеству». Инго Риш возглавляет проект под названием «Правовые реформы в Центральной Азии».
Два дня гражданин Германии провел в обществе наших служителей Фемиды. Вместе сравнивали, как вершится правосудие у нас и на родине гостя. Правительственный консультант рассказывал карагандинцам о том, насколько узкая специализация действует в немецких судах. Там существует отдельный патентный суд, решающий вопросы авторского права. Финансовый, который занимается налогами. Рабочий, где человек может опротестовать свое увольнение или низкую зарплату. В социальный суд идут те, кто недоволен размером назначенного пособия. А в административном обжалуются решения чиновников, не разрешающих, к примеру, затевать гражданину строительство в облюбованном месте города. Местные судьи только качали головами. «У нас судье приходится быть настоящим универсалом!» — вздыхая, шутили они. Карагандинцам оставалось только порадоваться за достижения германского правосудия.
Несмотря на то, что законы и условия у нас разные, доктор Риш со своим богатым профессиональным опытом представлял для наших судей большой интерес.
— Я в свое время стал самым молодым судьей в Германии, — рассказал Инго Риш «Новому Вестнику». — Вел самые разные дела в разных городах. А с 2000 по 2002 годы работал при ООН. Когда в Косово направили 12 международных судей, я был одним из них, представителем от немецкой стороны. Международных судей попытались ввести в местные суды, которые считались недостаточно независимыми. Возможно, они больше поддерживали интересы жителей Косово, чем интересы албанцев. Я руководил в Косово разбирательствами, связанными с военными преступлениями. Решал этнические споры между сербами и албанцами. Заседания проходили очень эмоционально. Потому что свидетели были часто в состоянии шока. Имелись сложности и в процессе общения. Слушания проходили на английском языке. Так что требовалось постоянно переводить. Ситуацию осложняло еще и то, что свидетели говорили на разных диалектах. Я сейчас могу вспомнить о процессе, связанном с расстрелом 150 человек. После бомбежки со стороны НАТО люди бежали из села. А потом под видом войск северо-атлантического договора туда вошли сербы, заставили беженцев поделиться на женщин и мужчин и всех мужчин расстреляли. По этому делу судили трех сербов. Вину двоих доказать не смогли. Третьего же приговорили к смертной казни, однако позже ее заменили 40 годами тюрьмы.
— Приходилось ли вам сталкиваться с давлением?
— Мне не известны случаи, когда какой-нибудь политик или кто-то еще пытался повлиять на решение суда. У нас страна очень законопослушных граждан. Я, конечно, не могу исключить, что такое возможно в Германии, но, я думаю, это происходит очень редко. И никак не сочетается с этикой судьи. Нужно быть выше этого. Нет, у наших судей нет особой охраны. Единственное место, где за мою безопасность отвечали специальные люди, это Косово. Судьи независимы. Повлиять на их решение могут только стороны дела, выстраивая свою систему доказательств. Часто судей критикует пресса…
— Вас когда-нибудь критиковали?
— Я отношусь к критике позитивно. У меня всегда были хорошие отношения с журналистами… Конечно, ошибки возможны везде. Я расскажу про один такой случай, правда, не из моей практики. Я только наблюдал со стороны. Это произошло в Дуйсбурге, в крупном промышленном и портовом городе. Пароходы там играют большую роль, поэтому по судоходству есть специализированный суд, которые рассматривают такие дела, когда, допустим, сталкиваются корабли, либо капитан напьется и в невменяемом состоянии стоит у штурвала. Однажды во время погрузки ста тысяч тонн угля в порту Дуйсбурга затонул пароход. Чтобы поднять корабль, нужно было примерно 250 тысяч долларов. Разбираясь в случившемся, суд назначил одно из заседаний прямо в порту. Решили провести эксперимент: поставить на воду корабль такого же типа и загрузить его тем же количеством угля. В итоге под водой оказалось уже два парохода. Расходы увеличились до 500 тысяч долларов, а суд так и не разобрался, в чем причина аварии. Корабли были рассчитаны на эти сто тысяч тонн и должны были их выдержать. Наверное, нужно было вместо эксперимента привлечь специалиста, который бы разобрался, в чем была причина затопления. Это пример того, что просчеты возможны даже при той специализации судов, которая существует у нас.
Справка По словам представителей «Немецкого общества по техническому сотрудничеству» (German Technical Cooperation), цель их организации в Азии – давать консультации при принятии новых законов. Особо ратуют немцы за развитие в Казахстане специализации судов. И административного права, в частности. Уже существующие в Алматы и Астане экспериментальные административные суды далеко не соответствуют германским образцам. У нас они в основном ведут дела о мелком хулиганстве. В то время, как в Европе административные суды контролируют действия госорганов, рассматривают иски граждан к государству. |
Всего на сайте опубликовано 63824 материалов.
Посетители оставили 247081 комментариев.
В среднем по 4 комментариев на материал.