В карагандинском цирке показывают уникальное шоу гепардов (видео)

Московская дрессировщица Дарья Костюк гордится своими питомцами. Потому что, кроме нее, никто больше не работает с этими крупными кошками, которые сейчас находятся на грани исчезновения и занесены в международную Красную книгу. Всего два года назад она взяла десять пятнистых красавцев из двух южноафриканских питомников. Когда их привезли в Москву, они были абсолютно дикими, кидались на людей и мечтали загрызть своих новых хозяев. А сегодня уже лижут Дарье руки и лицо. Это звезды циркового шоу.

Бизнес

— Я с детства в цирке, со многими животными работала, — рассказывает Дарья. — Но нам с мужем пришла идея попробовать именно гепардов. Потому что их никто не дрессирует. Нам все говорили, что с ними сложно сделать какие-либо трюки. Потому что это непростые животные — от содержания до дрессуры. Вымирающий вид. Им нужно создавать идеальные условия, что в цирках сделать очень трудно. Они не могут жить в клетках. Надо всегда строить вольеры. Когда мы приезжаем на гастроли, отдаем гепардам самое большое помещение, которое есть в цирке. Ставим решетки на окна и на дверь, как требует техника безопасности.

— А как можно купить себе гепарда? Интересно, мне продадут?

— Нет. Там все очень серьезно. Основная цель — раздать животных в разные места, где есть другие гепарды. Чтобы животные скрещивались. И нам дали с тем же условием. Мы постоянно консультируемся с Еленой Челышевой, которая посвятила жизнь крупным кошкам. Она кандидат биологических наук, сейчас ведет проект в Кенийском национальном заповеднике. Изучает, как влияет деятельность человека на популяцию гепардов. Я согласна, что цирк — прежде всего бизнес. Это правда. Но, с другой стороны, мы делаем все, чтобы спасти этот вид от вымирания.

Дикий зверь

— Гепарды попали к вам еще котятами?

— Мы против этого. Конечно, с точки зрения дрессуры нам было бы удобнее работать с котятами. Они были бы ручными изначально. Но гепарды — животные слабые сами по себе. Их осталось очень мало. И они скрещиваются между собой. Из-за этого даже на воле многие не доживают до двух лет. Это критический возраст. То есть животное мучается даже на воле. Можно представить, что будет, если поместить его в другие, непривычные условия. Им было больше двух лет, когда мы их взяли.

— Как взрослые животные отреагировали на смену места жительства? Не заболели от русского мороза после африканского солнца?

— Мы подготовились. Поставили лампы, которые напоминают солнечный свет, ионизаторы воздуха. Мы до сих пор очищаем им воду через пятиступенчатые фильтры, чтобы вся хлорка удалялась. Для их почек это очень вредно.

— А вас как приняли?

— Перед отправкой в Россию животным дали успокоительное, чтобы они не суетились и не травмировали себя в самолете. Когда мы их встретили, гепарды были сонные. Тем не менее шипели на нас, рычали, махали лапами. Мы выпустили их из тесных дорожных клеток в вольер. И ушли домой, чтобы они расслабились и поспали. Когда вернулись на следующий день, первая моя мысль была о том, чтобы взять у них анализ на бешенство. Потому что они кидались на решетку. Из пастей лилась слюна. «Зачем нам все это надо?» — думала я. Дикие хищники — это, оказывается, так неприятно и страшно! Но постепенно они начали привыкать. Сначала мы кидали им мясо через решетку. Чтобы они понимали, что от нас добро идет. Потом кидали миски и отскакивали. Потому что они летели на эти миски, как сумасшедшие. Шипели на нас. Морщили носы. Миски переворачивали. Не оттого что голодные. А в страхе, что отберут: надо быстрее съесть — до того, как придут львы или гиены. Ведь в природе гепардов обижают более крупные хищники. Отбирают у них добычу. Гепарды едят все только самое свежее. У них нет возможности оставить на потом — отнимут.

Пятый коготь

Первый раз Дарья и ее муж (тоже дрессировщик) осмелились войти в вольер спустя пару месяцев. Надев плотные тулупы и валенки, они открыли решетчатую дверь. Гепарды на них не кинулись. Только попугали: били лапами об пол и шипели — проверяли, струсят ли люди. Дарья признается, что вздрагивали внутри. Однако продолжала спокойно стоять до тех пор, пока хищники не успокоились и не начали ее обнюхивать.

— Известно, что гепарды в чем-то напоминают собак. С ними когда-то даже на охоту ездили.

— В свое время они охраняли владения фараонов. Мы их называем «котопсы». В отличие от других кошачьих, у них когти не убираются. Только пятый коготь — самый острый и опасный — втягивается в шерсть. Им по-кошачьи они пронизывают и разделывают добычу. Поэтому если на этот коготь нарвешься — несдобровать. Остальные когти поражают как копье. Когда я однажды получила по руке, было ощущение, будто сломали руку, я растерялась. Такой сильный удар лапой! Руку осушило до плеча. Потом смотрю: у меня с пальцев кровь течет. А там, оказывается, все слои раскрылись, прямо мясо вылезло наружу. Когда один гепард таким образом дает по башке какой-нибудь антилопе, та теряется, а в это время другой перегрызает ей горло и  пятым когтем сдирает шкуру.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=Sk5Se1K-geg&feature=youtu.be[/youtube]

Среди людей

— Что в их характере от собаки?

— Есть животные, на которых мы надеваем шлейку и гуляем, на телевидение вместе ездим. Самая ручная из всех — это Блейзи. Она знает, что такое машина, весело идет туда, запрыгивает. Ей очень нравится внимание людей. Но однажды она очень сильно испугалась. Это было в Новосибирске. Мы были на местном телеканале. Что-то ее очень сильно напугало. А вокруг люди, которые бывают совершенно неадекватными. Видят, что гепард на поводке. Думают: значит, он ручной. И начинают лезть. Просто не остановить. «А мы погладить!», «А сфотографироваться!». Я прошу: «Все отойдите! Если она сейчас психанет, я с ней уже ничего сделать не смогу. Начнет метаться и вас всех тут покалечит!». Но люди ничего не понимают. Полный неадекват. Мы еле затащили нашу Блейзи в лифт. А когда вышли на улицу и почти дошли до нашей «ГАЗели», она вдруг попятилась назад, врезалась попой в машину, там сработала сигнализация. У нее из шлейки начала вылезать лапа!.. Как мы тогда перенервничали! Если у меня краска смоется, думаю, я найду на голове пару седых волос. Гепард — самое быстрое животное в мире. Если бы она тогда стартанула, я бы ее уже не догнала. А она ведь и под машину могла попасть и все что угодно. Но нам повезло. Помогло доверие, которое мы успели выработать. Я принялась уговаривать. Блейзи услышала мой голос и успокоилась.

— А из вольеров ни разу не сбегали?

— Было дело. Однажды наши гепарды вышли рано утром погулять. Это было в самом начале. Тогда нам говорили, что гепарды не прыгают. Что в зоопарках им вообще ставят низкую решетку. Потому что они только бегают. Мы последовали совету и сделали невысокое ограждение на вольере. На решетке сверху шпингалет. Они лапами его сшибли. Дверь и открылась. И добротная такая четверка отправилась гулять по цирку. Навстречу бабушка-уборщица с ведром. Она этим ведром в них запустила. Бабушка в одну сторону. Гепарды — в другую. Конечно, было страшно. Потому что тогда они еще только осваивались у нас. Полудикие были, мы еще даже в манеж их не начали выводить. Хорошо, мы недалеко живем. Ноги в руки — пулей в цирк. Ведь в цирке дети могут быть. А гепарды охотятся на тех, кто меньше их. Прямо видно: когда они замечают ребенка, уши прижимают, глаза становятся озорные. Когда мы приехали, они уже почувствовали свободу. Но мы справились. Взяли в руки большие листы фанеры и пошли прямо на них.

— Вам удалось получить потомство?

— Пока у нас гепарды не размножаются. Потому что это очень сложно. Сейчас мы пришли к выводу, что девочек и мальчиков надо расселить. Они не должны ни видеть, ни слышать друг друга. Только тогда девочка может загулять. Она должна заскучать по мужскому гормону. И лишь после этого можно ее сводить. Сейчас мы подыскиваем подходящее место, куда можно было бы отвезти девочку. Наблюдаем, какая из них более к этому способна. Надеемся, у нас все-таки будут свои малыши.