Карагандинские медиаторы будут бесплатно помогать малоимущим

Профессиональные медиаторы из центра разрешения конфликтов «Диалог» будут до конца года бесплатно мирить малообеспеченных карагандинцев. Проект финансируют городской акимат и норвежское посольство. Уже два года в стране существует новая — мягкая — форма урегулирования споров через медиацию. Однако до сих пор медиаторам приходится работать на имидж. Они сталкиваются с тем, что многие карагандинцы даже не подозревают об их существовании.

Люди не знают о том, что не только гражданские, но и некоторые уголовные дела эффективно решаются без суда. Причем очень быстро и так, что довольными остаются обе стороны. Больше не нужно месяцами бегать по инстанциям. Всего за несколько часов конструктивных переговоров враги приходят к соглашению.

— В отличие от нас адвокаты, отрабатывая свой гонорар, иногда распаляют конфликт, — говорит Татьяна Савицкая, директор центра «Диалог». — Они получают вознаграждение за участие в судебном процессе. В то время как медиаторам платят за примирение и за соглашение, которое устроит обе стороны! То есть наши специалисты никак не заинтересованы, чтобы стороны остались в конфликте.

Досудебное «прости»

Медиация в Казахстане вводилась для того, чтобы разгрузить заваленные исками суды. Чего пока не наблюдается. Так, за первый квартал 2014 года всего 21 гражданское дело и 23 уголовных были прекращены в результате медиации. Капля в море. Слуги Фемиды признаются, что реально не чувствуют никакого облегчения. Медиаторы призывают судей к сотрудничеству, к тому, чтобы те чаще предлагали сторонам альтернативный метод решения споров. Судьи возражают: закон запрещает им кого-то в чем-то убеждать. Люди же приходят в суд, чтобы отомстить друг другу. Они и слышать не хотят о том, чтобы помириться на взаимовыгодных условиях.

— Я согласна, что медиация — это хорошая вещь. Но в процессе не могу вести себя как медиатор, — объясняет Инна Демидова, судья Октябрьского районного суда. — Судья ограничен строгими рамками. Он высказывает свое мнение только решением, основанном на законе. Допустим, семейный конфликт: она изменила, у него обида. Он понимает, что ребенку будет плохо, если его станут тягать, делить. Но эмоции перебарывают: «Раз так, я у тебя сына отниму!» Об интересах ребенка забывают. Я вижу это. Но в процессе не могу говорить по-человечески, не могу разъяснять какие-то вопросы из личной жизни. Я должна действовать в пределах иска. Другое дело — медиатор. Он может задавать больше вопросов, вытягивая истинные мотивы, чтобы понять не позицию человека, какую он озвучивает в суде, а его настоящие потребности, которые часто остаются скрытыми. Может, ему хватит того, что она с раскаянием скажет: «Да прости ты меня, ради бога». Это то, чего он на самом деле желает. Я это чувствую. Но в решении не могу написать: «Я почувствовала, что он хочет, чтобы она извинилась». С учетом возраста ребенка я определяю, имеет ли отец право забирать его с ночевкой, на сколько часов по воскресеньям, на сколько — по понедельникам. Но мало вынести решение. Оно должно быть исполнено. И тут уже подключаются судебные исполнители…

Отношения рвутся, конфликт затягивается, все больше людей по долгу службы вынуждены вникать в его детали. Хотя дело можно было уладить без лишних свидетелей. Медиация предполагает конфиденциальность.

Рабские условия

По словам Татьяны Ивановны, в «Диалог» обращаются не только люди со своими частными проблемами, но и целые коллективы. Центру довольно часто приходится разбирать трудовые споры, когда работодатель ущемляет права своих работников.

— Вот сейчас у нас два таких дела в медиации, — продолжает директор центра. — В одном из них около 20 человек подписали заявление. У них на предприятии, по мнению работников, много нарушений: сокращаются выходные дни, за выход в субботу-воскресенье не выплачивается дополнительное вознаграждение. Вместо 24 дней — 12 дней отпуска. Государственные праздники полностью отменены. Однако меня радует, что люди не жаждут скандала. Они хотят мирным путем разрешить ситуацию.

Медиаторы рассчитывают быстро уладить этот конфликт. Скорее всего, в данном случае не составит особой сложности убедить работодателя отказаться от рабских условий труда. Поскольку владелец предприятия — известный в городе человек. Понятно, что он вряд ли станет чернить свое доброе имя, вынося сор из избы на публичный судебный процесс.

— У области свой рейтинг и своя политика, — говорит Татьяна Ивановна. — И сегодня сделать гласным такой судебный процесс — это значит кинуть камень в свой огород. Зачем? Здесь на одном имидже без каких-либо войн можно добиться прекрасных результатов. И работодателю хорошо, и трудовые отношения со всеми работниками сохраняются.

В прошлом году центру «Диалог» удалось погасить подобный конфликт. После чего никаких увольнений не последовало.

— К нам обратился один из районных акиматов, — продолжает медиатор. — Потому что назревала забастовка на коммерческом предприятии. Лидер профсоюза мощно разогревал рабочих. Задолженность там была приличная. Люди были правы почти на сто процентов. Они должны получить то, что заработали. Однако там был и другой момент. Хозяин подготовил документы на банкротство. И вряд ли бы он что-то вообще выплатил. Называя сумму, которую требуют люди, профсоюзный лидер прибавлял: «Ни копейки меньше, я даже разговаривать не буду!» Когда спрашивали у хозяина, сколько он готов отдать, тот отвечал: «Только 20 процентов, и я в любом суде докажу, что больше денег нет». В результате переговоров мы пришли к средней сумме и еще раздробили ее. Нашли магазин и договорились, что там будут выдавать товары с большой скидкой за счет бартера с предприятием. У нас получилась сеть из нескольких договоров. Кто-то взял продуктами, кто-то согласился, чтобы предприятие бартером заплатило за обучение ребенка в вузе. В итоге мы минимизировали количество бастующих до трех человек. Предприятие до сих пор работает.

Грабеж

Казахстан — единственная страна в СНГ, которая включила процедуру медиации в уголовное  судопроизводство. Медиаторы имеют право рассматривать дела по преступлениям небольшой и средней тяжести.

— Когда мы только начинали работать, самое первое обращение было именно по уголовному делу. Грабеж. Три эпизода. Мы столкнулись с тем, что на стадии следствия следователи не хотят работать с медиаторами. Потому что у них есть своя статистика по раскрытию дел и это для них важно. Если следователи будут отдавать дела на медиацию, люди только выиграют, но показатели работы полиции пострадают. Поэтому у нас не складываются отношения. По тому грабежу я позвонила следователю — молодой девушке. Узнав, что мы готовы забрать дело, она просто отключила телефон. Это, конечно, незаконно. По уголовному делу, если мы вписываемся в сроки и вторая сторона согласна, они должны передать материалы на медиацию.

Отметим, что уговорить вторую сторону сесть за стол переговоров — это тоже забота медиатора. По словам Татьяны Ивановны, в практике «Диалога» пока не было ни одного случая, когда бы кто-то отказывал его специалистам. Все медиаторы центра — психологи, которые в силу своей профессии умеют находить подход к любому.

— Никогда нет такого, что в споре одна сторона абсолютно права, а вторая — абсолютно не права. Обязательно у каждого есть своя правда. Если в нее углубиться, можно во всем разобраться и решить ситуацию миром. Медиаторы на это заточены.

Чтобы записаться на бесплатный прием в центр разрешения конфликтов, звоните по телефонам: 41-64-53 или 41-86-85. Вся информация будет также представлена на сайте www.dialog-mediation.kz.