В ста километрах от Караганды начали строить экопоселение

— Может, и получится у них что-то… Дай-то бог в добрый час сказать! — вздыхает Любовь Иманкуловна. Она собралась уезжать из деревни, продала было дом на разбор. Но тут появились эти «молодые-городские». Перекупили дом, сказали, будут здесь жить и разобьют сад. Любовь Иманкуловна им и верит, и не верит. Сыплют умными словами, а где юг — минут десять соображали.

100 километров от Караганды по алматинской трассе. Последние 20 — по грейдеру. Поселок Суыксу появляется неожиданно. «Во-о-он наш дом!» — с дороги показывают ребята. На пригорке — беленое одноэтажное строение, рядом — крытый ржавым железом сарай, слева что-то полуразрушенное. И больше ничего. Это потом, когда мы зашли в поселок, стало видно: дальше, в низине, стоят еще штук 70 домиков. Чуть на отшибе — трехэтажная школа, коричневая, облупленная, дальше — акимат, «совмещенный с почтой», и развалины зверофермы.

365 человек

История поселка Суыксу — это типичная история казахстанской глубинки. В советское время здесь был совхоз-миллионер «Октябрьский». В 90-х хозяйство развалилось, большую часть домов разобрали на стройматериалы. Сейчас в Суыксу осталось 360 жителей. В таком чудном месте энтузиасты и начали строить экопоселение. Энтузиасты — это пять человек: экономист Тимур, строитель Эмиль, химик Саша, психолог Дамир и врач Наталья. Почти у всех есть маленькие дети. Это одна из главных причин, почему все они решили обосноваться на природе: «Мы ничего не можем предложить детям в городе. Постоянно ходить и бояться, не сбила ли их машина, не украл ли злой дядя?! В городе мы ослеплены телевизором и отделены пластиком».

Дом, который купил Тимур

В Суыксу мы приезжаем с Тимуром, Дамиром и Эмилем. Пока Дамир лазает по крышам и осматривает печные трубы, Эмиль выясняет, можно ли от скважины провести воду в дом, мы с Тимуром разговариваем. Дом экопоселенцы купили за 3000 долларов. Хозяйка уже договорилась, что продаст его местным, а те разберут его на стройматериалы, но аким поселка, когда узнал, что горожане решили здесь поселиться, уговорил уступить дом им. Дом длинный, на два хозяина. В первой половине собирает вещи семья Любови Иманкуловны, они скоро переезжают в Караганду. Хозяйка рассказывает про то, что жить здесь больше не получается:

— Здесь школа есть, работа есть, но нагрузка маленькая. Мне на пенсию через два года. А если с маленькой нагрузкой, я получу пенсию как будто я неработающая. Я учитель музыки. У нас в классах есть и по три, и по пять, и по семь учеников. Всего 54 ученика, а учителей — 15. Это вместе с библиотекарем.

Вторая половина дома заколочена, там давно никто не живет.

Анархисты и вегетарианцы

Тимур Дюйсембеков — идейный вдохновитель экопоселенцев. Он всего полгода назад вернулся из Бельгии. Прожил там, в городе Генте, десять лет. Вместе с друзьями развивал вегетарианский ресторанчик. Это был не бизнес, скорее коммуна на ниве общепита.

— Гентские анархисты, антиглобалисты, борцы за мир и вегетарианцы долго мечтали, чтобы у них появилось свое место. Как-то они собрались, сложились деньгами, — вспоминает Тимур, — составили договор. Купили часть здания в историческом центре Гента, прямо напротив вокзала. Ресторан открылся. Сначала мы все там бесплатно работали. Если в первые годы у нас на обед приходило человек 35, на ужин — где-то так же, то лет через пять у нас уже были толпы. Рекорд был — 324 клиента за смену. Тогда пришлось выйти всем поварам. К кассам стояла очередь, как в мавзолей. Наш большой холодильник, склады, все было пустым уже к обеду. Через несколько лет мы выкупили здание целиком, вернули все свои вложения.

Потом Тимура потянуло на родину: «Здесь больше перспектив». Как только вернулся, стал работать директором фермерского хозяйства. Как-то поехал в командировку в Киргизию. Там познакомился с экосемьей. Бизнесмен Андрей и его жена Ольга всю жизнь жили в Бишкеке, но мечтали уехать в деревню. И уехали. Поселились в поселке Григорьевка на берегу Иссык-Куля. Там у них шестеро детей, самоотапливаемый дом и зимний сад.

— Зимний сад сделан очень просто. Южная стена дома покрашена в черный цвет. На солнце она так нагревается, что обогревает весь дом. Это сложно представить, но если стены правильно заизолированы, тепло не уходит. У них стены утеплены соломой, саманными кирпичами, шерстью. Когда солнышка нет, они включают в доме маленькую электрическую печку. Этого хватает, чтобы прогреть все комнаты. От черной стены на улицу треугольником идет еще одна стена, стеклянная, отвесная. Двойные стеклопакеты впускают тепло, но не выпускают его обратно. В этом треугольнике у них зимний сад. Первое, что там ошеломило, была большая гора кактусов, наверное, около 50 видов. Рядом, как новогодняя елка, стояло лимонное дерево, увешанное лимонами…

Помидор на снегу

Тимур долго и «вкусно» рассказывает о зимнем саде на берегу Иссык-Куля и о яблоневом саде. Почему если у бельгийцев и киргизов получилось, у них не получится? Мы с Тимуром стоим на крыльце их нового дома. Тимур долго ориентируется, где юг, Светлана Иманкуловна подсказывает. Мы обходим дом, идем через огород к южной стене: «Здесь будет зимний сад, начнем делать уже в этом году». Подходят Дамир с Эмилем: «Воду из скважины можно завести прямо в дом, нужно 150 метров труб». — «В бане потолок заделать — а так все отлично». Ребята рассказывают, что аким разрешил им взять в аренду два гектара земли вокруг дома. Экопоселенцы собрались сажать там сад и огород. Причем не просто делать грядки и поливать их, а возделывать землю по пермокультурному методу. Это когда все растет, как должно в природе. Эмиль рассказывает:

— У моего друга на даче семечко помидора попало под елку. Уже поздняя осень, весь урожай убрали, снег пошел, смотрим: на снегу стоит елка, около нее зеленеет помидор, а на нем — красный плод.

Основная идея пермокультурного земледелия: если все сделано по законам природы, то растения на грядке «помогают» друг другу. Их не нужно пропалывать и удобрять. Вперемешку с картошкой сажают бобы, а с яблонями — вишни и дубы. Считается, что растения «делятся» друг с другом недостающими элементами и водой. Тимур рассказывает: недавно он ездил в Алматы, на семинар к знаменитому пермокультурщику Зеппу Хольцеру:

— Зепп — это человек, который живет на земле. Он добился невероятного успеха. В то время как все фермеры австрийские плачут, что бедные, и получают дотации от государства, он разбогател, он единственный земледелец, который платит налог 200 тысяч евро в год. Он научился в климате, похожем на наш, выращивать киви и виноград. В Австрии всего пять месяцев вегетативный сезон! Большинство земель расположено выше 2000 метров над уровнем моря. А 60% грунта — камни.

Если у австрийца получилось, почему у них нет?

Дом на земле

Мы греемся на солнышке у южной стены дома, где они построят зимний сад. Бывшая хозяйка дома, Светлана Иманкуловна, выносит нам полбанки холодного молока и жареные лепешки. Будущие экопоселенцы едят и нахваливают. Говорят о том, что хорошо бы рядом с их домом построить «Дзен-отель», чтобы люди могли приезжать, сливаться с природой и «слушать тишину». Здесь они собираются проводить мастер-классы по строительству из глины, пермокультурным насаждениям, вегетарианской кулинарии и хенд-мейду.

— У нас скорее не коммерческий проект, а экосоциальный. Это будет как экспонат в музее. Чтобы показать, что при заданных условиях можно жить по-другому, не гоняясь за деньгами, а получая удовольствие от простых вещей. А еще мы все мечтали, чтобы у нас было место, где мы все могли бы собираться. Мечтали создать дом на земле. Потому что квартира в многоэтажке — это не Дом.

Ироничный Эмиль замечает: «У нас тут коммуна прямо получается. Тимур и его коммуна». Но Тимура не собьешь: «Да, коммуна, потому что здесь нет собственника».

При этом жить в «коммуне» постоянно, бросать в городе работу никто из них не собирается:

— Ты пойми, этот проект для нас не уход, не бегство. Переселиться сюда насовсем — это будет слишком большой вызов себе. Сначала мы будем жить и работать здесь по очереди, вахтами, а остальные смогут приезжать отдыхать. Да, здесь нет пляжей, особых красот природы, но есть речка, солнце. Люди пока еще не ценят таких простых вещей. Земля и возможность прикасаться к ней — лет через 10 это будет самый большой капитал. Для нас сейчас главное — возродить у людей любовное отношение к миру. Сделать это можно только на земле.

Я и не замечаю, как бывшая хозяйка дома стоит и слушает, как разглагольствуют экопоселенцы. Когда мы уходим, она спрашивает: «Может, вы нам совхоз возродите? Я тогда вернусь».

…

Мы выезжаем из Суыксу. По обочине дороги неспешно вышагивают двое взрослых журавлей, а между ними — двое голенастых журавликов-подростков, еще крылья не до конца оперились. Когда машина подъезжает совсем близко, они семенят в траву. Непуганые.

Узнать, как продвигается строительство экопоселения, можно в рубрике «Блоги».