Ловец ветра

… Все началось с того, что мы решили покататься на воздушном шаре. Николай предложил нам приехать к нему в Сарань ближе к концу недели, «скорее всего, на выходных». А потом сказал, что ждет нас уже завтра, к шести часам утра. «Значит, полет состоится?» — «Посмотрим. Я еще позвоню». Мы решили, что воздухоплаватели, должно быть, — народ необычный, со своими причудами. И, ни о чем не спрашивая, на следующий день выехали из города еще затемно.

В половине шестого Николай действительно позвонил: «Пока все в порядке, — сказал он. — Приезжайте».

И вот мы на месте старта — возле Дубовки. В лучах восхода Николай со своими помощниками Дмитрием и Валерием быстро собирает свой сверхлегкий летательный аппарат. Рядом с плетенной из лозы корзиной они разворачивают огромное полотнище шара. Вентилятором нагоняют внутрь воздух. Затем включают горелку, которая шумит, как реактивный двигатель. Ощущение такое, что рядом взлетает самолет, даже закладывает уши. Зато становится тепло. Дмитрий и Валерий подставляют к полыхающему вверху пламени озябшие руки. Нас предупреждают, что из-за ветра старт будет немного экстремальным.

 Смотрите видео полета здесь.

ИЗБАВИТЬСЯ ОТ СТРАХА

Когда шар поднялся над гондолой, нужно было очень быстро в нее запрыгнуть. Еще пара секунд — и мы в нескольких метрах от земли. Даже не успели испугаться и повизжать от страха.

«Нельзя хвататься за шланги и мои руки. И нельзя кричать, что мы упадем», — предупреждает Николай и снова включает горелку. Машины под нами стремительно уменьшаются, превращаясь в игрушечные модельки. Но чувство страха, как ни странно, все не приходит. Что ненормально, потому что лично я даже на колесе обозрения катаюсь только с закрытыми глазами.

Николай объясняет, что это обычное явление. Даже те, кто на балкон выходить опасаются, на воздушном шаре чувствуют себя прекрасно. «Отчего это происходит, не знаю, — признается пилот. — Я и сам очень долго не переносил высоты. Как-то рекламный баннер вешал в Шахтинске, так я боялся на вышке стоять. А здесь совсем другое дело».

Когда мы пролетаем над чеченским поселком, внизу поднимается громкий лай.

— Собаки нас всегда хорошо встречают. Это они из-за горелки. Внизу ее еще больше слышно, чем здесь.

Собаки лают, машины сигналят. Вот она — слава. Мы явно в центре всеобщего внимания. Рация Николая ловит обрывок чьего-то разговора. Речь, само собой, идет о нас:

«Посмотри в сторону Караганды, какой-то шар, б..дь, летает».

— Это таксисты или охранники. Любуются ребята, — говорит Николай.

«Ну что? Видишь?» — доносится из рации. — «Неа». — «Вот смотри над горизонтом! Трубы дымятся цофовские, а ты левее бери по горизонту». — «Вижу!»

100 ДОЛЛАРОВ В МИНУТУ

Летим над саранской шахтой, над кирпичным заводом, над шахтными отстойниками, у которых кружат микроскопические чайки — с нашей возвышенной точки зрения все это кажется смешным и ненастоящим. Птицы – мухи, озера — лужи, дома — спичечные коробки.

— Веселая у вас работа. А случались какие-нибудь курьезы?

— Курьезы у воздухоплавателей — это настоящие ЧП для посторонних лиц, — продолжает Николай. — Однажды на фестивале неожиданно поднялся сильный ветер, и воздухоплаватель не успел сложить шар. Его понесло, но не далеко — навстречу попался частный дом. Итог: разбитый забор и труба дымохода, а дом полностью был накрыт оболочкой. Хорошо, что на таких мероприятиях происходит страхование имущества.

В другой раз на каком-то празднике в России хотели установить шар — для шика. Но поднялся сильный ветер, и пилот стал отказываться. Тогда ему предложили доплату. Столько он никогда не зарабатывал — 100 долларов за минуту! К сожалению, их было всего три. А потом он чуть не снес стоящую рядом ГАЗель и оболочку порвал. Все равно пришлось свернуться. Эти истории нам рассказывали на курсах по воздухоплаванию в Москве, чтобы мы не повторяли чужих ошибок. Погоня за заработком до добра не доводит.

— А в вашей практике экстрим был?

— Этого стараемся избегать. Есть маленький опыт — свой личный. Если небольшие грозовые скопления или ветер, лучше даже не начинать полет. Потому что, повторяю, аэростат по сути своей является неуправляемым. А если поднимается сильный ураганный ветер, с шаром очень нехорошие дела происходят. Однажды нас догнала тучка. В корзине были я и пара моих друзей. Корзину начало качать, потому что скорость резко увеличилась до 40 километров в час. Для сравнения — сейчас мы с вами летим со скоростью 20 километров в час. А тогда было в два раза больше. Шар стало немного раскачивать, корзину — трясти. Это нехорошо. Мы быстро приземлились.

ВОЗДУШНАЯ ЯМА

— В плохую погоду не летают. И днем не летают на воздушном шаре.

— Почему? А то мы уже решили, что либо у вас бессонница, либо вы жаворонок.

— Почему мы летаем только на восходе и на закате? Из-за термических потоков — восходящих и нисходящих. Они появляются днем, когда земля нагревается от солнца. Допустим, сейчас в рабочем режиме мы можем подниматься и снижаться со скоростью до двух метров в секунду. Это максимальная скорость, при которой разрешается опускаться и подниматься без каких-то сложностей. Но если попадаешь в термический поток, тебя может подбросить на высоту до трех километров со скоростью 4 метра в секунду. А потом можно сразу попасть в параллельный нисходящий поток — то есть в воздушную яму. И с такой же скоростью неудачно приземлиться с высоты трех километров. Именно поэтому воздушные шары летают только 2-3 часа после рассвета и перед закатом, когда земля остывшая. Зато зимой можно летать весь день. Потому восходящих потоков нет, лучи отражаются от снега.

— Что самое сложное в полетах?

— Летать так хочется, но тут главное вовремя сказать «нет» и перенести полет. Чтобы не подвергать опасности жизни и здоровье людей. Вообще-то, мы поднимаемся с клиентами, если скорость ветра не выше четырех метров в секунду. Кстати, сегодня она шесть метров. Из-за этого у нас и получился такой быстрый старт. Тут все дело в нашем неверном прогнозе. Поэтому я предупреждал вас: точно сказать, состоится ли полет, можно только перед самым взлетом.

РОМАНТИКА

— Однажды полет заказала семейная пара. Жена мужу делала подарок на 15 лет совместной жизни. Правда, этот полет мы перенесли, потому что в саму годовщину погода была плохая. Они, конечно, расстроились. Но потом, когда начался дождь и поднялся ветер, сказали нам спасибо за то, что остались на земле.

— Кто обычно заказывает полеты?

— Романтичные натуры среднего достатка. В дни рождения, на свадьбы, по случаю предложения руки и сердца.

— О, да, предложение руки и сердца на воздушном шаре — это очень романтично!

— Особенно когда есть договоренность, что если невеста откажет, ее можно отсюда сбросить, — смеется пилот. — Кстати, женщины больше интереса проявляют к воздушному шару. Потому что тут сплошная романтика, а к ней больше склонна женская половина. Но, конечно, на самом деле клиентов пока немного. Цена, видимо, кусается. К тому же, насколько я могу судить, наши шахтеры не особенно небо жалуют. Я предлагал нескольким своим друзьям — они отказались. Меня это удивило: люди, которые не бояться спускаться глубоко под землю, почему-то опасаются неба.

ПРОФЕССИЯ — МЕЧТА

Сам Николай шахтерской судьбы избежал. Отучился на юриста, но по специальности не работал. Менял разные профессии. Все искал чего-то необычного, чем в Караганде еще никто не занимался. Пока однажды не надумал попробовать себя в воздухоплавании. Говорит, что раньше никогда о воздушных шарах не мечтал, а тут неожиданно загорелся и вложил в это новое дело все свои сбережения и всю свою душу.

— Созвонился с заводом-изготовителем (таких на всю Россию всего два) и с авиационным учебным центром в Москве. Учеба и покупка аэростата оказались самым простым делом во всей этой истории. Самое сложное — это получение регистрационных документов на шар и разрешительных — на полеты. Целый год промучился. Потому что в законе у нас воздушные шары вскользь оговорены. Хочу сказать огромное спасибо руководству ОВД Карагандинского МДП за содействие. Теперь документы в порядке. Летаем, радуемся жизни, людей радуем.

— Доходный у вас бизнес?

— Миллионов не заработаешь. Чтобы этим заниматься, надо влюбиться в воздухоплавание. К примеру, летом рассвет в 5.10-5.15. Так что надо встать в 4 часа утра. А это не для всех. Но как только я начал, понял, что тут я могу получать истинное удовольствие. Думаю, больше половины людей таких чувств на работе не испытывают.

…Между тем шар, пролетев около десяти километров, уже приближался к Саранскому водохранилищу. Глянули вниз: земля как-то быстро начала приближаться. Но страх почему-то так и не появился. Возможно, из-за того, что над головами мы всегда видели огромную сферу, которая тянула нас вверх.

— Заболтался я с вами — про горелку забыл, — Николай снова включил пламя.

Мы пролетели еще немного и приземлились.

… Горячий воздух спустили. Шар скатали в мешок. Сверху усадили нас с фотографом, дали в руки по бокалу с шампанским и посвятили в воздухоплаватели.

Справка

БЕЗ ПРИВЯЗИ

Изначально Николай Кобзев собирался работать на привязанном аэростате. Думал, что будет просто поднимать клиентов на 30 метров и опускать, как на колесе обозрения. Но потом понял, что у нас это невозможно. Поскольку привязанные полеты разрешены только при скорости ветра до трех метров в секунду. А у нас такая погода бывает лишь на рассвете и на закате и ловить ее очень тяжело. Стоить такие подъемы будут очень дорого. Так как за час работы аэростат должен отработать стоимость полета. К тому же при подъемах оболочка шара быстрее изнашивается. Словом, для воздухоплавателя лучше летать, чем дергать шар на веревках.

 

ВОЗДУШНОЕ СУДНО

На высоте, куда Николай поднимает свой шар, летают только кукурузники и военные вертолеты. Пассажирским рейсам он не мешает. Но чтобы подняться в небо, пилот аэростата каждый раз должен заранее подавать заявку. Его воздушный шар зарегистрирован в комитете гражданской авиации как воздушное судно.

 

ГАЗ И ПАССАЖИРЫ

Полет стоит 60 тысяч тенге. За эту сумму в корзину берут трех пассажиров, общим весом не более 300 килограммов. Цена складывается из расчета стоимости затраченного газа (используется пропан-бутан), машины сопровождения, аэронавигационных сборов, радиосвязи, а также окупаемости самого шара.

 

КАРАГАНДА ИСКЛЮЧЕНА

Караганда из зоны полетов исключена. Потому что вокруг нее много промышленных зон и линий электропередач. А вот площадок, подходящих для старта и посадок, нет. Поэтому аэростат летает в районе городов-спутников, в основном возле Сарани и Шахтинска.

Кстати
ОТ ПРОИЗВОДИТЕЛЯ НАДУВНЫХ ТАНКОВ

Свой шар Николай Кобзев купил на заводе, которым заведует знаменитый Александр Таланов — один из первооткрывателей воздухоплавания в России, автор наиболее полного и читаемого учебника по пилотированию аэростатов.

Однажды Таланов, стартуя на своем воздушном шаре, случайно прихватил с собой в воздух и пару зрителей. Причем люди оказались за бортом. Как позже вспоминал пилот, было тихо, и он даже не стал привязывать аэростат. К сожалению, его постоянной команды, за исключением одного человека, не было. Когда оболочка была наполнена, Таланов включил горелку, и шар долго не двигался, а затем резко начал подниматься. Из-за шума горелки пилот не обратил внимания на крики зрителей, приняв их за восторг. Корзина уже была в воздухе, когда он обнаружил, что на купольном фале висит его помощник, а на вершине оболочки, на парашютном клапане, — какой-то мальчишка. Шар медленно плыл на высоте 20 метров. К счастью, все закончилось благополучно. Таланов не растерялся и выключил горелку, шар снизился, помощник спрыгнул у земли, а мальчик отделался ожогами ладоней, соскользнув по купольному фалу на руки людям, ловившим его внизу.

Интересно, что сейчас фирма Таланова, помимо аэростатов, выпускает множество другой продукции: детские батуты, надувные навесы и карнавальные костюмы. Но самый оригинальный продукт — это надувные макеты военной техники, предназначенные для введения в заблуждение иностранной разведки. В этом году компания Таланова поставила российским военным партию надувных танков и истребителей — на вид они настолько похожи на оригиналы, что даже сами разработчики военной техники обманываются.

Давайте обсудим:

А вы знаете, как можно избавиться от боязни высоты?