В Караганде можно и нужно выращивать самые красивые деревья. Аллеи погибших сосен и тополей не есть норма. Угрюмые коробки торговых центров в голой степи — дикость. Если не транжирить бюджетные деньги и подходить к посадкам со знанием дела, рабочий город за несколько лет легко превращается в богатый кислородом тенистый парк. О том, как сформировать в наших неблагоприятных условиях полноценные зеленые легкие, «Новому Вестнику» рассказал член городского экологического совета, дендролог из Карагандинского университета имени Букетова Денис Сирман, ученый энтузиаст, который давно уже экспериментирует с акклиматизацией и выращиванием различных древесных культур.
Пример создания полноценной зеленой зоны, казалось бы, в совершенно безнадежном месте — сквер за главным корпусом университета. Еще не так давно там угнетали взгляд студентов унылые пустые пространства, а сегодня Денис Юрьевич задумал вырастить за главным корпусом инжир, пихты, туи, кедры и каштаны, собрать коллекции растений, перспективных для всего города!
— В нашем университете были очень большие проблемы с почвой, — рассказывает Денис Юрьевич. — Потому что сам университет стоит на городских отвалах. Когда строили Юго-Восток, всю глину, которую вычерпывали из котлованов, везли на место будущего университета и там складировали. Поэтому верхние горизонты у нас — сплошная глина. Но мы смогли поднять небольшой садик. У нас были специальные методы. Тогда, еще в 1994 году, я работал простым садовником. И мы составляли почвенные смеси. Нам привозили землю, и мы мешали: несколько лопат глины, несколько лопат земли, несколько лопат глины, несколько лопат земли. И туда сажали. Если бы мы посадили дерево в чистую плодородную землю, а в дальнейшем его корень уперся бы в глинистую структуру, то дерево погибло бы. Поэтому, во-первых, нужно было постепенно адаптировать растения к сложным условиям нижних почвенных горизонтов. Во-вторых, понадобилось время, чтобы глина, которая была на поверхности, прошла процесс естественного преобразования и стала более пригодной для древесных культур. И в-третьих, это, конечно, своевременный полив. Мы поливали растения не реже одного раза в десять дней, чтобы промачивались не только внешние, но и внутренние горизонты. И мы умудрились вырастить вплоть до берез, рябины, сосен и дубов. Всего 32 вида. У нас есть голубые ели, которые мы сажали как в уже преобразованную почву.
— Скорее всего, секрет успеха в том, что глина возле университета только на поверхности, а ниже хорошая земля. Там же река рядом.
— Это еще вопрос. Когда у нас копали котлован под одно из зданий, мы видели, что глина там доходит до глубины два с половиной метра. А, например, корни у всех хвойных поверхностные. Они не уходят глубоко. У елей глубина корней в 20-летнем возрасте всего около двух с половиной метров. Кстати, именно поэтому хвойные — первые деревья, которые падают при штормовых ветрах, их просто вырывает. На самом деле качество почвы определяется наличием в ней питательных микроэлементов: кальция, магния, железа, цинка, азота, серы, а также кислорода и, главное, гумусовых соединений. Это все биохимия, химия почв. Любую почву можно сделать благоприятной, нужно только знать методику. Если не будет необходимых соединений или они будут находиться в избыточном составе, то — вода не вода — деревья не смогут жить.
— А если сплошная глина?
— В глинах могут расти любые растения, если правильно подойти к технике посадки. Я недавно узнал, что у нас в Караганде растут каштаны! Это в нашем-то климате они научились жить! Я направлял ребят, они фотографировали эти каштаны. На Юго-Востоке растет большой каштан. И в центре на Жамбыла растут молодые каштаны. Если растение выращивать из их семян, то есть большая вероятность того, что оно приживется. Возьмем пихты. Это северные виды. У нас в Караганде есть пара пихт, которые удачно прижились. То же самое можно сказать о туе восточной. Вообще, туя восточная — это тоже тропический вид, вроде каштана, но она очень хорошо адаптируется и хорошо у нас растет. Единственная угроза для туи — весеннее солнце. Пока, к сожалению, у нас нет экземпляров, которые бы легко переживали весеннее солнце. Когда почва еще замороженная и нижняя часть не может питаться, а верхняя вегетативная часть уже разогревается, то хвоинки начинают терять воду, и возникает солнечный ожог. Обратите внимание: хвойные по весне у нас сильно желтеют. Чтобы этого избежать, пока деревья маленькие, их обязательно нужно накрывать солнцезащитными пирамидальными корзинами. Желательно это делать с начала осени и на всю зиму. Туя у нас ежегодно обжигается, но восстанавливается. А вот ели, если их обжигает, не восстанавливаются и постепенно пропадают.
— Выходит, что распространенное устоявшееся мнение о том, что земля в Караганде для деревьев непригодна, ошибочное? Неужели все настолько зависит от технологии высаживания и ухода?
— Именно. У нас чтобы дерево прижилось, оно только за летние месяцы должно поливаться минимум 4-5 раз. Если лето сухое, без дождей, то от 9 до 13 раз. Кроме того, перед посадкой надо обязательно проводить анализ почвы: не только на биохимию, но также делать гранулометрию, которая покажет водоудерживающие способности почвы. Тут целый ряд факторов, которые следует учитывать. В университете мы добивались 90-процентной приживаемости хвойных. А если говорить о лиственных, там доходило до 95 процентов.
— Есть ли культуры, которые сажать в городе не стоит?
— Конечно, например, клен ясенелистный. Когда его завезли в 50-е годы из Америки и стали акклиматизировать в Советском Союзе, никто не понимал, какую он несет угрозу. Это открылось только в девяностые годы. Оказывается, клен выделяет в почву вещества, которые не дают расти всем другим видам. При этом сам клен создает загущение и совершенно не обладает декоративными качествами. Поэтому в городе ему не место. Как дерево для посадки в лесополосах за городом в качестве зеленого пояса оно очень хорошее: быстро поднимается, неприхотливое. Даже если засыхает, может пойти из-под корня. Правда, со временем оно начинает само себя душить, но это естественный процесс. Его надо отслеживать. Другое дело, сосна, которая также вытесняет с помощью опавшей хвои другие деревья, но она растет очень долго, сохраняя чистые посадки.
— Если посадить вместе сосну и клен, кто победит?
— На ранних стадиях — клен. Но если дать сосне шанс — убирать кленовые листья, удобрять и поливать, тогда лет через 20 сосна клен выживет.
— Хочу сказать в защиту клена. Есть деревья с очень красивой красной листвой по осени. А канадцы вообще сделали клен своим символом и едят кленовый сироп.
— Существует более 160 видов клена. Вы говорите о краснолистном и сахаристом. Они у нас пока плохо приживаются. Хотя сахаристый в наших условиях тоже дает сироп, но он не очень востребован, и его мало выделяется. Мы в 2013 году в Корнеевке пытались создать плантации, посадили 100 саженцев, выжили только 5. Пока у меня нет методики для клена сахаристого.
— Чем бы вы засадили Караганду, будь у вас ресурсы и рычаги?
— Природными комплексами. Но прежде я бы в целом поменял подход к градостроению. Все ландшафтные архитекторы настаивают на том, что город должен быть разбит на части с количеством жителей не более 100-150 тысяч в каждой. И между частями обязательно должны быть зеленые зоны — легкие города. Это нужно для того, чтобы сместить акцент в нагревании центра и чтобы промышленные и выхлопные газы поглощались и оседали. Это обязательные условия для нормального существования города. Центр Караганды построен по более правильной схеме. Есть три широких улицы — Ленина, Мира, Абдирова. Они относительно хорошо озеленены. Это и есть деление города зелеными прожилками. А как построен Юго-Восток? Там даже внутри жилых комплексов нет аллей и скверов! То же самое в Майкудуке. Если конец Майкудука еще более-менее озеленен, то на «востоках» зелени практически нет. Соотношение между жилыми застройками и зеленой зоной должно быть не меньше, чем один к трем. Один квадратный метр зеленых насаждений на три квадратных метра застройки. На каждый микрорайон должен быть хотя бы один сквер, занимающий 25 процентов от его общей площади!
— К сожалению, бизнес интересует прибыльная точечная застройка, но не убыточные скверы.
— Это вопрос подхода. Мы лишаем сами себя возможности существовать в том мире, который был бы для нас более благоприятным. На Востоке-5 процент озелененности всего 5,5. А район уже существует более сорока лет! Юго-Восток существует 60 лет. Там очень большие пространства между коробками, они предназначались для парковых зон. Три года назад построили на Юго-Востоке возле 11-го корпуса университета жилой дом. А там должен быть парк! Почему бы застройщикам изначально не ставить условие высаживать рядом с жилыми комплексами скверы? Это повысит и стоимость квартир в жилом комплексе, и снизит техногенную нагрузку. Это должно стать нормой.
— Думаю, выход в создании специализированной организации, вроде советского «Зелентреста».
— Скорее всего, в изменении подходов к зеленому строительству. Озеленение территорий вокруг коммерческой недвижимости, на мой взгляд, должно стать социальным договорным обязательством для владельцев и застройщиков такой недвижимости. Почему вокруг торговых центров не создают аллеи? «Магнум» построили в степи. Хотя бы одно дерево рядом бы вырастили! Нужно требовать от владельцев территорий озеленения, нужно изымать неозелененные участки, штрафовать за неисполнение социальных обязанностей.
— Есть мнение, что нехорошо портить естественную степь: пусть степь будет без деревьев.
— У меня на этот счет есть неприличный анекдот. Не буду его рассказывать. В городе создаются свои микроклиматические условия. Если город не озеленять, условия могут стать абсолютно неприемлемыми. Последнее исследование о влиянии озеленения на города Центральной Азии подтверждают, что без озеленения водопотребление городских жителей увеличивается на 25 процентов, электропотребление за счет кондиционеров — на 20 процентов. Колоссальные расходы! И потом, не забывайте, что в степи растет трава. Уничтожая траву ради брусчатки, ради здания, что мы даем взамен? Единственный выход — большие деревья. Убираем траву на трех квадратных метрах — такую же площадь озеленение мы должны дать в кронах. Один пирамидальный тополь во взрослом состоянии имеет площадь покрытия 15 квадратных метров. Значит, если мы строим дом с основанием 300 квадратных метров, мы должны посадить около него 20 тополей, компенсирующих утрату зеленого покрытия. Элементарная математика и научный подход. Но необязательно ждать, когда власти придут и озеленят ваш район, начать нужно с самих себя. Каждому человеку выйти и посадить дерево. Сейчас у нас в городе проживает более 200 тысяч трудоспособного населения. Плюс около 100 тысяч детей. Если каждый выйдет во двор и посадит дерево, если он один раз в неделю будет выливать под него два ведра воды, то уже через пять лет площадь озеленения нашего города увеличится на 4,5 миллиона квадратных метров.
Всего на сайте опубликовано 62587 материалов.
Посетители оставили 247007 комментариев.
В среднем по 4 комментариев на материал.